— Господин юнкер, — обратилась ко мне одна из будущих медработников, — а правда, что вы один дрались на шашках с десятью соперниками и вышли победителем?
Я скосил глаз на ААА и увидел, что она покраснела.
— Ага, голубушка, — улыбнулся я внутренне, — так ты уже расписывала меня перед подругами.
— Ну, это была не драка, а учебное занятие, — скромно сказал я, — и было их чуть поменьше, а я демонстрировал приёмы владения личным холодным оружием офицера. И сразу предупреждаю вас, здесь я не буду демонстрировать эти приёмы.
И все снова засмеялись, в том числе и ААА, поняв, что я её поддержал.
— Вот у нас, если юнкер закончит учёбу по третьему разряду, то его выпускают в армию подпрапорщиком. А вот если у вас кто-то окончит учёбу по третьему разряду, то какую квалификацию он получает? — спросил я у слушателя Военно-медицинской академии.
— У нас это просто, — рассмеялся он, — закончишь по третьему разряду, то и получишь квалификацию тюремного врача. Там никого лечить не надо, просто надо не мешать, чтобы заключённый сам по себе отправился в мир иной. Как говорят, есть человек — есть проблемы, нет человека и никаких проблем.
— Вы, вероятно, в числе отличников? — спросил я. — А то вы как-то восторженно рассказываете про должность тюремного врача.
— Студенты засмеялись, но смеялись так, что слушатель ВМА сам понял, что ему не место в этой компании.
— Почитайте что-нибудь из вашего лирического, — попросила одна из подруг ААА. Все аплодисментами поддержали её. В том числе и ААА.
— Что же вам почитать? — задумчиво сказал я. — Разве что вот это:
В любом романе есть Татьяна,
И для неё есть добрый гений,
Печальный демон без изъяна
С известным именем Евгений.
Татьяне в жизни беззаботной
По нраву быт имений сельских,
Летать ли птицею свободной
Среди лесов, берёз карельских.
Что было дальше, всем известно,
О том поведал миру Пушкин,
А наш герой ещё ребёнок
Ломает на полу игрушки.
Он мог родиться в прошлом веке
В последний день, в последний час,
И все же новым человеком
Мы назовём его сейчас.
Малыш наш русский по рожденью
С французским именем Николь,
Неравнодушен он к варенью,
В его руках большой пистоль.
Он станет точно офицером,
А, может, крупный бизнесмен,
Кто будет мальчику примером,
Сказать не можем мы совсем.
Но точно знаем, что покоя
Не будет знать огромный дом,
Забудут, что это такое,
Поскольку вместе мы живём.
А где-то рядом дочка Настя
В восторг приводит пап и мам,
Она сама по жизни счастье
И скоро будет в гости к нам.
Николь и Настя в том романе
Найдут себе свою судьбу,
Об этом в книжечке в кармане
Я чуть попозже напишу.