— Ты, Ванюша, приучайся акцию исполнять с одного выстрела. Он первый, он и последний, — учил Листов молодого Пелипенко. — А для этого следует голубчика загодя под нулевку остричь. Стрелять надо на два сантиметра пониже бугра в затылке, направив ствол вверх. Там черепная кость тоньше, пуля прошьет мозг, как по маслу, и никаких проблем. Хотя сейчас кругом одни «макаровы» на вооружении, лучшего ствола в сравнении с «ТТ» я пока не знаю. Был как-то на семинаре по этому делу в Перми, там Свищев из Мордовии хвалил немецкий «парабеллум», кто-то использовал американский крупнокалиберный «кольт». Спорить не стал. Но, как до меня очередь дошла, так прямо и обнародовал:
— Более подходящего, чем «ТТ», пистолета для исполнения не встречал. И почти все, а было нас человек тридцать, со мною согласились.
Сегодня Пелипенко предстояло расстрелять двоих. Первым пройдет акцию Георгий Милославский — серийный убийца-маньяк. А получасом спустя, как уберут труп и наведут порядок, еще до начала рабочего дня он пустит в расход террориста Дамзаева.
Старшина убрал заряженный «ТТ» в кобуру, из оружейки прошел в караульное помещение. Там, расписавшись в журнале за оружие, он рассказал помощнику дежурного капитану Быховскому услышанный недавно анекдот:
— Выступает товарищ Сталин. Вдруг кто-то чихнул. Сталин спрашивает: «Кто чихнул?». Все молчат. «Расстрелять первый ряд!» Расстреляли. «Я еще раз спрашиваю: кто чихнул?» Все молчат. «Расстрелять второй ряд». Расстреляли. «Я в последний раз спрашиваю: кто чихнул?» Боязливый голос в последнем ряду: «Я, извините, товарищ Сталин, простудился вчера…» «Будьте здоровы, молодой человек! Казнить нельзя, помиловать! Десять лет без права переписки».
Вот так, под вялый смех еще сонного после ночи капитана, Пелипенко поднялся на второй этаж, где в специально отведенной комнате собрались участники акции. Старшим при ее исполнении обычно становился ответственный дежурный по централу. Сегодня им был подполковник Благов, с которым у бывалого старшины, несмотря на разницу в званиях, сложились приятельские отношения. Не раз доводилось им сидеть за одним столом, париться в его же, Пелипенко, бане, а то и выезжать по разного рода поводам на шашлыки да застолья за город.
Кроме Благова, в расстрельную команду входила охрана, врач Пирожков и главное действующее лицо — он, Иван Пелипенко. Теперь всем собравшимся оставалось лишь спуститься в подвал на нулевой блокпост, где за толстыми, возведенными еще при Екатерине Второй, звуконепроницаемыми стенами исполнялись смертные приговоры.