— Назовитесь, — настойчиво попросил Калистратов. — Или лучше встретимся. В любом месте, хоть у нас в редакции.
— Мне это ни к чему, — повторил незнакомец. — А вы проверьте, товарищ редактор, повторяю, могила 73-а у южной стены. Все-таки сенсация, и не только для нашего города, коль там захоронен тот самый маньяк.
Калистратов хотел было продолжить разговор, уточнить детали, но на другом конце провода уже положили трубку.
Вновь вернувшись в сизый от дыма, прокуренный кабинет Фальковского, редактор застал его на месте, и, поскольку время близилось к обеду, Калистратов взял инициативу в свои руки.
— Вот что, Толик, — властно произнес он, — через двадцать минут едем обедать в Домжур, так что собирай бумаги, проветри помещение. Учти, из-за твоих сигарет все мухи в редакции уже отправились на тот свет.
— А нельзя ли без меня? Я только перекусил.
— Перекусил! Двадцатой по счету сигаретой. Давай-ка сосчитаю окурки, — редактор склонился над пепельницей.
Видя напор главного, Фальковский предложил:
— Пятьдесят на пятьдесят. Помещение я проветрю, давай, Илья, перекусим здесь. Пошли Лиду за закуской, а бутылка у меня найдется.
Но редактор уже принял решение:
— Ты предлагаешь пить в редакции! — возмутился он. — Чего-чего, а этого от тебя не ожидал. Ведь знаешь мою установку: напитки богов пить разрешено не раньше чем подписан завтрашний номер. Так что собирайся, стол уже заказан.
И, не слушая возражений Фальковского, Калистратов, уже обдумавший в связи со столь неожиданным сообщением детали предстоящего разговора, вышел, нарочито громко хлопнув дверью.
⁂
В ресторане Дома журналистов редактора «Вечернего Тригорска», впрочем, как и сотрудников газеты, хорошо знали. Регулярно, обычно дважды в месяц — в дни зарплаты, иной раз чаще, при левых гонорарах за заказные статьи, — небольшой зал оказывался переполненным сверх меры. А поскольку уйти журналисту из ресторана, ограничившись часом застолья, все равно что сбежать с финала кубка по футболу, где играет любимая команда, после первого тайма, или покинуть баню с единственным заходом в парную, то у входа в столь притягательное место нередко возникали внушительные очереди.
На сей раз зал оказался полупустым. Калистратов с Фальковским уединились за столиком в дальнем углу за массивной, времен послевоенного интерьера, мраморной колонной.
— Неси все разом, Михалыч, — обратился Калистратов к официанту. — Две солянки, две котлеты по-киевски, салатики из помидорчиков, пару хачапури, минералку без газа.
— Что-нибудь покрепче минеральной? — Михалыч, седоватый представительный мужчина в светлом костюме и при бабочке, на правах давнего приятеля подмигнул Калистратову.