— Нет.
— Психа с электрошокером? Взрывы?..
На лице старика читалось искреннее изумление.
— Не знаю, о чем вы, но, кажется, все еще серьезнее, чем я предполагал… Признаться, я питал надежду, что все произошедшее с нами — это инсценировка, часть общего сюжета…
Томас и сам об этом думал. Однако воспоминания о прошлой ночи были слишком яркими.
Он машинально растер ноющую грудь.
— Расскажите то, что знаете.
— Доктор Уэлш проснулась первой. Она случайно наступила на меня, и я оказался вторым. Потом она осмотрела всех остальных, проверила у них пульс, сказала, что с ними все в порядке. Мы с ней выглянули на улицу. Мальчик и тот тип, Коул, очнулись еще минут через пять. Карен почти сразу же начала с ним спорить. Что было дальше, вы сами видели.
— Пойдемте, выйдем. Я хочу найти кого-нибудь из тех, кто за это отвечает…
Ленни слегка покусал губу.
— Боюсь, это сложно.
— Посмотрим. Если поблизости окажется хоть один из ассистентов «Ока Каина», я его из-под земли достану. Мне страшно хочется надрать кому-нибудь задницу.
И, не дожидаясь ответа, Томас направился к выходу. Проходя мимо окна, он на мгновение оказался в луче света и машинально отметил, что на улице гораздо жарче, чем внутри. Воздух был буквально раскален. Он продолжал идти, не обращая внимания на все тревожные сигналы, которые посылали ему его собственные органы чувств, словно лихорадочно пульсирующие лампочки на приборной доске.
Он пытался не обращать внимания на запах гари, висевший в воздухе.
Пытался не думать о ночных воспоминаниях, боли в груди и порезах на руках. У него за спиной по-прежнему спали люди — участники реалити-шоу, которые надеялись, что проведут целую неделю, купаясь в роскоши и улыбаясь в телекамеры.
Пытался забыть о месте, в котором находился.
Наконец он распахнул дверь.
Волна жара ударила по нему почти с физической ощутимостью — словно кто-то неожиданно ткнул его в солнечное сплетение. Ослепленный ярким светом, он заслонил глаза ладонью.
Пейзаж казался слегка расплывчатым из-за висевшего в воздухе марева. Вонь бензина и горелого металла была удушающей. Ошалело моргая, Томас смотрел на зубчатую линию отдаленных холмов, на серые камни с острыми, словно лезвия, вершинами и десятка два полуразрушенных строений, похожих на гигантские надгробия на обочине проселочной дороги.
Дальше не было ничего. Пустыня. Голая земля под раскаленным до белизны небом.
И у самой часовни, возле нижних ступенек — слабо дымящиеся останки сгоревшего автобуса. Почерневший обугленный каркас.