Это заставило его перейти к следующей гипотезе.
«Линкольн, вы хорошо себя чувствуете?» — спросила Карен.
Камерон выразился еще более откровенно:
«Не знаю, кто тут на самом деле в шоке».
Гипотеза номер два: он — и только он один — стал жертвой галлюцинации.
Если слишком долго мешать таблетки со спиртным, мозги превращаются в кашу. Это все знают.
Он обхватил голову руками, помассировал ноющий затылок и попытался представить себе ситуацию, не прибегая к спасительным уловкам.
Значит, спустя столько лет это все же случилось? Это и в самом деле конец пути? Психушка? Нет, заключил он в конце концов. Тот тип действительно вошел в автобус, действительно напал на них, и никто не отреагировал — все были под действием снотворного. Но он не убил никого, кроме шофера. И после этого никто не мог ничего вспомнить. Все они проснулись здесь. Последовательность событий казалась невероятной, но так оно все и было на самом деле.
Как же это объяснить?
И вот тут возникала третья гипотеза — ее недавно высказала и Элизабет. Самая простая мысль. И самая логичная, по сути. Оставалось только, во-первых, проверить ее; во-вторых, объявить о ней, постаравшись не посеять всеобщую панику; в-третьих, как можно быстрее сделать и то и другое.
Потому что Томас был прав — их жизни отныне висели на волоске.
Он распахнул дверь ударом ноги. Комната была погружена в темноту. Он поставил чемоданы на покрытый пылью пол, рядом с крошечным прямоугольником света, падающего снаружи.
— Расположимся здесь.
Томас подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и воспользовался этим временем, чтобы растереть затекшую поясницу. Казалось, каждый чемодан весит целую тонну. За то время, что они пересекали улицу, его рубашка пропиталась по́том, как губка — водой.
Он пошарил по стене, нащупал выключатель и пощелкал им. Безуспешно. Разумеется, никакого электричества здесь не было. Он уже убедился в этом, но все-таки решил попробовать еще раз.
Оба окна были закрыты — на одном висели громоздкие жалюзи, наверняка еще со времен Второй мировой войны, во втором кусок фанеры, прикрепленный к раме с помощью скотча, заменял отсутствующее стекло.
«Отель первого класса», — невольно промелькнуло у него в голове.
Комната была пропитана запахом прогорклого масла. Здесь была барная стойка, три стола, на полу валялись опрокинутые стулья. По стенам висели плакаты с голыми девицами. Ну и конечно, здесь был неизбежный музыкальный автомат.
Томас услышал слабый шорох и замер, прислушиваясь. Но оказалось, что это всего лишь ставня на одном из окон. Жаль. Если бы под окном завыл койот, это удачно дополнило бы общую картину.