Все ложь, и все лишь с одной целью.
Нет осколка — нет раны. Нет раны — нет причины регулярно принимать таблетки.
Значит, поэтому у аптекаря не нашлось тех медикаментов. Наверняка это были не иммуноподавляющие средства, а таблетки, которые должны были отключить его сознание; парализовать его или полностью изменить. Сильные психотропные средства, как и предполагал Стойя, полицейский в участке.
Марк вытащил из кармана куртки полиэтиленовый пакет с неоплаченными лекарствами и достал аспирин. Хотя он чувствовал себя лучше, чем еще пару часов назад, но основные симптомы — головокружение, тошнота и свинцовая тяжесть в руках и ногах — не исчезли.
— А что Хаберланд мне дал? — спросил он Бенни и задумался, как отреагирует его желудок, если он проглотит таблетку без воды.
— Ничего.
Его брат перестроился в правый ряд для выезда на городскую скоростную автомагистраль. Стеклоочистители яростно сражались со снежными хлопьями, которые не оставались на ветровом стекле, но все равно мешали обзору.
— В доме у милого профессора не оказалось ничего подходящего, — объяснил он, глядя на пакет в руках Марка. — Последнюю таблетку парацетамола получила твоя подружка, сидящая сзади.
«А что тогда с пластырем? Местом от укола в руку?» — хотел спросить Марк, но потом вспомнил, что сдавал кровь в клинике Бляйбтроя. Подготовка к эксперименту с амнезией, в котором он никогда не собирался участвовать и тем не менее попал в него.
«Мне лучше, потому что действие таблеток ослабевает? Я вижу яснее, с тех пор как перестал их принимать? У меня была кратковременная ломка, а сейчас я на пути к выздоровлению?»
Они ехали по пустынной автомагистрали на север. В отличие от дождя — который, подобно тромбозу, тормозил движение по артериям столицы — первый снег всегда оказывал очищающее воздействие. На дорогах становилось пусто, и тот, кто не боялся или ехал в надежном автомобиле, продвигался быстрее, чем в час пик. И сейчас огни других машин впереди и сзади были так далеко, что их с трудом можно было различить.
Вид снаружи был таким же размытым и нечетким, как и взгляд Марка внутрь. Он все еще не имел ни малейшего понятия, какую роль играла Сандра в этой сумасшедшей инсценировке, для которой даже написала сценарий. Сценарий, который предвосхищал все психологические травмы, которые он пережил. Как такое было возможно? Почему детская кроватка стояла в их спальне? И почему Сандра захотела изменить завещание, как утверждал таинственный адвокат? Впрочем, а существовал ли вообще адвокат? Может, его так же не было, как и клиники, которая исчезла перед его глазами?