— Присаживайтесь, — пригласил Хаберланд, словно Марк все еще был желанным гостем. Как сегодня утром, когда его положили на удобный мягкий диван, в подушках которого можно было утонуть. Но сейчас ему хотелось сесть прямо перед огнем. Ему было холодно; так холодно, как еще никогда в жизни. — Подбросить дров? — спросил Хаберланд, словно прочитав его мысли.
Не дождавшись ответа, он подошел к корзине, вытащил полено и бросил его в камин. Языки пламени взвились вверх, и Марк ощутил почти невыносимое желание сунуть руки в огонь, чтобы наконец-то согреться.
— Что с вами произошло?
— Простите? — Ему потребовалось немного времени, чтобы оторвать взгляд от камина и снова сконцентрироваться на Хаберланде. Профессор окинул его сверху вниз изучающим взглядом.
— Ваши раны? Как это случилось?
— Это я сам.
К удивлению Марка, старый психиатр лишь кивнул:
— Я так и думал.
— Почему?
— Потому что вы задаетесь вопросом, существуете ли вы вообще.
Ответ буквально усадил Марка на диван. Профессор был прав. Именно в этом заключалась его проблема. Сегодня утром профессор выражался путаными намеками, но сейчас Марк хотел выяснить все точно. Поэтому он снова оказался на этом мягком диване.
— Вы хотите знать, реальны ли вы. По этой причине сами себе нанесли ранения. Дабы удостовериться, что еще способны чувствовать.
— Откуда вы это знаете?
Хаберланд махнул рукой:
— Опыт. Я сам однажды был в подобной ситуации.
Профессор посмотрел на наручные часы. Марк не был уверен, но ему показалось, что он заметил несколько рубцов на запястье под часами, которые скорее походили на шрамы от ожога, чем от ножа.
— Официально я больше не практикую, но аналитическое чутье меня еще не покинуло. Можно спросить вас, что вы чувствуете в данный момент?
— Холод.
— Никакой боли?
— Терпимо. Полагаю, шок еще не прошел.
— А вы не думаете, что вам было бы лучше не здесь, а в отделении скорой помощи? У меня дома нет даже аспирина.
Марк помотал головой:
— Мне не нужны таблетки. Я лишь хочу определенности.
Он положил пистолет на журнальный столик стволом к Хаберланду, который все еще стоял перед ним.
— Докажите, что я действительно существую.
Профессор взялся за затылок и почесал небольшую проплешину.
— Знаете, что отличает человека от животного? — Он указал на своего пса в корзине, который беспокойно постанывал во сне. — Это сознание. Пока мы размышляем о том, почему мы есть и что будет после смерти, животное не задумывается о том, существует ли оно вообще на этом свете.
Хаберланд подошел к своему псу. Опустился перед ним и ласково обнял обеими руками мохнатую голову.