Такие меры позволили бы отказавшимся от продолжения противоправной деятельности занять свое место в обществе, а с другой стороны, выявить и тех, кто ранее под лозунгом борьбы за “демократизацию” и “права человека” лишь прикрывал антисоветскую сущность своих устремлений.
Принятие положительного решения по данному вопросу даст политический выигрыш, еще раз подчеркнет гуманизм Советской власти. При осуществлении указанных мер, мы можем встретиться с рецидивами антиобщественной деятельности, однако это, по нашему мнению, не должно привести к серьезным негативным последствиям».
Так горбачевская «демократизация» начиналась с выкручивания рук политзаключенным под аккомпанемент восторженных дифирамбов на Западе. Конечно, непосвященной публике трудно понять, что это значило: три месяца неотапливаемого ПКТ посреди зимы, 400 грамм хлеба, горячая пища через день, а раз-два в неделю — офицер КГБ с его неизменным вопросом:
— Ну, как, усвоили смысл апрельского Пленума ЦК?
Да ведь и это еще не все — давили на родственников, грозили новым сроком. Бывали и случаи избиения. Чекистской фантазии не было предела: некоторых переодевали в гражданскую одежду, везли домой показать, как хорошо на воле. А под конец — все тот же вопрос:
— Ну что, готовы написать заявление?
Эта жестокая игра настолько возмутила Толю Марченко, что он объявил бессрочную голодовку, требуя безусловного освобождения всех политзэков, проголодал больше трех месяцев и погиб. Но даже и такая крайняя форма протеста Запад не отрезвила. Наступали на редкость бессовестные времена.
Однако смерть Марченко встревожила политбюро: убивать в их планы не входило. Да и резонанс на Западе, какой-никакой, а все же был. Пришлось «ускорить» процесс освобождения, уменьшить давление, снизить требования. Освобождать стали по любому заявлению, даже без обещания «отказаться от антиобщественной деятельности», лишь бы попросил о помиловании.
В феврале 1987 года Чебриков и генеральный прокурор Рекунков докладывали лично Горбачеву:
«На 15 января 1987 года отбывали наказание за преступления, предусмотренные статьями 70 и 190 Уголовного кодекса РСФСР и соответствующими статьями уголовных кодексов союзных республик, 288 человек. Из них в исправительно-трудовых учреждениях за антисоветскую агитацию и пропаганду (статья 70) — 114 человек, за распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй (статья 190) — 119 человек, в ссылке осужденных по указанным статьям находилось 55 человек.
Во исполнение Постановления ЦК КПСС № 47/54 ОП от 31 декабря 1986 года Прокуратурой и Комитетом госбезопасности СССР организована необходимая работа среди этой категории лиц.