«Проверкой установлено, что в 1941 году с санкции руководства НКВД СССР Управлением НКВД по Хабаровскому краю в 50 км от гор. Хабаровска, в районе села Казакевичи близ границы с Маньчжурией была создана ложная советская пограничная застава, “Маньчжурский пограничный полицейский пост” и “Уездная японская военная миссия”, которые работниками органов госбезопасности в переписке именовались “мельницей”. По замыслу работников НКВД имитация советской пограничной заставы и японских пограничных и разведывательных органов предназначалась для проверки советских граждан, которые органами госбезопасности подозревались во враждебной деятельности.
Однако на практике это мероприятие было грубо извращено и направлено не на борьбу с действительными врагами советского государства, а против невинных советских граждан.
БЫВШИЙ начальник Хабаровского управления НКВД Гоголидзе и бывший начальник 2 управления НКВД СССР Федотов использовали “мельницу” в антигосударственных целях, для фабрикации материалов обвинения на советских людей.
“Проверка” на пресловутой “мельнице” начиналась с того, что лицу, подозревавшемуся в шпионаже или иной антисоветской деятельности, предлагалось выполнить закордонное задание органов НКВД. После получения от “подозреваемого” согласия на выполнение задания инсценировалась его заброска на территорию Маньчжурии с пункта ложной советской погранзаставы и задержание японскими пограничными властями. Затем “задержанный” доставлялся в здание “Японской военной миссии”, где подвергался допросу работниками НКВД, выступавшими в ролях официальных сотрудников японских разведывательных органов и русских белогвардейцев-эмигрантов. Допрос имел своей задачей добиться от “проверяемого” признания “японским властям” в связи с “советской разведкой”, для чего создавалась исключительно тяжелая, рассчитанная на моральный надлом человека обстановка допроса, применялись различного рода угрозы и меры физического воздействия.
Многие лица, искусственно ввергнутые в необычную и тяжелую для них обстановку, полагая, что они действительно находятся в руках врагов и в любое время могут быть физически уничтожены, рассказывали сотрудникам НКВД, выступавшим в качестве японцев, о связях с органами НКВД и о тех заданиях, которые они получили для работы в Маньчжурии. Некоторые из этих лиц, запуганные нависшей над ними смертельной опасностью, под влиянием мер физического воздействия сообщали отдельные сведения о Советском Союзе.
По окончании допросов, которые иногда длились в течение нескольких дней и даже недель, “задержанный” перевербовывался представителями “японских разведорганов” и забрасывался на территорию СССР с разведывательным заданием. Финал этой провокационной игры состоял в том, что “проверяемый” арестовывался органами НКВД, а затем как изменник Родины осуждался Особым совещанием на длительные сроки лишения свободы или к расстрелу».