Она продолжала кричать, но я её уже не слышала, хохоча во всё горло. В тот год, когда в Академии училась я сама, мы тоже с вожделением поглядывали на огромный музейный котёл. И даже как-то загнали в него завхоза-ябеду. Вот только до того, чтоб утащить чугунину, да ещё посадить внутрь чернака, всё-таки не додумались.
— Об этом немедленно узнает ваш дядюшка!.. — продолжала разоряться профессор. — Я доведу до сведения самого правителя!..
Упоминание Па слегка привело меня в чувство. Не совсем, но хохот мне таки удалось подавить. Не то чтобы я так уж испугалась гнева царственного родителя, однако и злить его по пустякам не хотела. Усмехаясь, я последовала за злобно сопящей Карной.
Отголоски веселья мы услышали ещё на лестнице. Гогот и невнятные выкрики неслись из-за высокой двустворчатой двери. Недолго думая, я толкнула толстую створку и вошла в лабораторию. Впрочем, о том, что помещение когда-то было лабораторией, напоминали разве что сдвинутые к стенам столы, кривая пирамида учебных котлов да весы, неопрятной кучей сваленные в углу. В остальном же студиозы потрудились на славу, превратив комнату в мрачное логово сказочного колдуна. Клубы разноцветного пара, чучело медведки в полный рост, какие-то дикие пентаграммы на стенах. Довершал картину, судя по всему, мой горе-ассистент, со скорбным выражением на смазливой мордашке парящий под потолком, среди пучков сена и иллюзорных летучих мышей.
На моё появление никто не обратил внимания. Студиозы продолжали с гиканьем скакать вокруг огромного котла, до краёв наполненного радужной жидкостью, из которой торчала лохматая голова. Ещё один, облачённый в чёрный балахон, взгромоздился на стол и дирижировал этой какофонией, иногда подбрасывая в котёл какую-нибудь гадость вроде дохлой крысы.
— Леры студиозы! — кашлянула я, привлекая внимание. — Повеселились, и хватит!
Ага. Святая простота. Так они меня и послушались.
— А тебе-то что? — вздёрнул брови заводила. — Не нравится, иди себе мимо.
На минуту прервавшаяся пляска продолжилась как ни в чём не бывало. Оторопев, я обернулась к профессору Карне и обнаружила, что подлая ворона осталась в коридоре. «Оставила меня выкручиваться самостоятельно? — обозлившись, сообразила я. — Вот стерва!».
Злость помогла мне прогнать с лица неуместную ухмылку, и я щёлкнула пальцами, стряхивая сразу несколько искорок:
— Я сказала «хватит»!
На этот раз мой голос громыхнул так, что уши заложило даже у меня. Очередная дохлая крыса вспыхнула прямо в руках у разговорчивого нахала, а сам он грохнулся на пол со внезапно взбрыкнувшего стола. Хоровод остановился.