— Пардонне муа, — пробормотал Александр Васильевич. — Ох, взгрею я это ленивое создание… Что за девка такая — только и знает, что перед зеркалом торчит да макияжется… Как будто я ей за это деньги даю.
Виолетта хотела заметить, что ее не интересуют подробности личной жизни этого господина, но отчего-то смолчала, наверное, удивилась внезапно вспыхнувшей ревности к этой «дуре Вере».
Тем временем Александр Васильевич, сокрушенно бормочущий извинения — «Да что же мне было делать? Кажется, мог бы я попросить вас подождать и быстро прибраться, но как-то неудобно двух очаровательных леди заставлять торчать в прихожей», — бросился убираться.
— Знаете что, — сказала Виолетта, — мы вам поможем. Хотите?
— Хочу, — улыбнулся нахал. — Только вот с носками я сам разберусь — это интимный процесс… А вы, если вас не затруднит, изобразите кофе. Кухня у меня вон там. Надеюсь, что хотя бы на кухне нет такого ужасающего беспорядка.
Он ошибался. На кухне девушек ожидала такая же картина, что и в гостиной. «Боже мой, что же у него творится в спальне?» — подумала Виолетта, с тоской оглядываясь. Прежде чем заняться кофе, надо было перемыть гору грязной посуды, разобраться с нагромождением ненужных здесь, на Виолеттин взгляд, книг, занимавших стол, и…
— Все это взвалено на плечи девушек из высшего общества, — простонала Алена. — Господи, за что?
— Это смирение, друг мой. Воспитывай смирение, оно так необходимо!
Они принялись за дело.
— Странный, однако, парень, — заметила Алена, разбиравшая книги. — Догадайся с трех раз, что он читает?
— Хайдеггера, — предположила Виолетта, моя посуду. — Или Ортегу. Отсюда у него такая страсть к философии.
— Он читает Павича, — рассмеялась Алена. — Первый раз вижу парня при деньгах, который читает Павича…
— Павич в моде, его все читают.
— Ну не скажи… Большинство крутых все-таки предпочитают отечественную прозу, наполненную понятными словами типа «блин», «даешь», ну… погонями и перестрелками, с мордобоем. А это какой-то лирик.
— Крутой лирик, — фыркнула Виолетта. — Неплохо. И что читает крутой лирик?
— «Звездную мантию».
— Точно, псих…
Она закончила с посудой и принялась разыскивать кофе.
— Как ты думаешь, где наш крутой лирик спрятал кофе?
— В банке из-под перца, — предположила Алена. — Мне кажется, это было бы для него последовательно… Люди, почитывающие Павича, стопроцентно держат кофе именно там.
— Ты это по себе судишь?
— Нет, я упорядоченная. Кроме того, у нас есть горничная. Моя мама не видит своей жизни без горничной. Не потому, что самой в лом убраться, а потому как статус обязывает…