Помнишь, как там у Ницше? «Когда ты заглядываешь в глаза бездны, бездна отражается в тебе». На этом моменте стоит помолчать. Так как именно в тот миг, когда мои высоченные каблуки перенесли меня через порог этого здания, и произошло то самое судьбоносное событие, о котором я так витиевато пытаюсь тебе рассказать.
Итак, я вошла в окруженный статными платанами дом, находящийся на самом краю Сунжегорска. Настроение у меня было как у мореплавателя и искателя приключений Федора Конюхова, который один на утлом суденышке погружался в пучины океана, полагаясь лишь на смелость и удачу. Я открыла массивную дубовую дверь, с наслаждением сняла свои изуверские туфли и оставила их у входа. Сидящий в окошечке мужичок в феске указал мне одну из комнат на первом этаже. Я было решила, что именно там и изгоняют бесов из активно и с наслаждением грешивших в этой жизни писак. Скромно поблагодарив мужичка, я направилась туда, не забыв отметить для себя поразительную чистоту и тишину, царившую в коридорах.
«А неплохо устроились служители культа», – хмыкнула я про себя уже возле нужной мне двери. Но дать волю циничным мыслям не успела: вскоре меня и еще парочку пожилых женщин, топтавшихся возле этого же кабинета, пригласили войти.
Оказавшись внутри, я тут же начала искать глазами каких-нибудь похожих на картинных духовидцев дедушек с длинными белыми бородами и суровым выражением на испещренных морщинами лицах, которые, по моему твердому убеждению, должны были бы меня сразу раскусить и отправить восвояси. Но, на мое удивление, навстречу приподнялся довольно молодой человек. Уже усевшись напротив него, я настороженно принялась его разглядывать. Молодой мулла был необыкновенно хорош собой. «Селекционный святой отец, уровень – бог», – усмехнулась я про себя. Религиозный деятель был высок, загорел, отлично сложен и, по всей видимости, не брезговал ежедневными тренировками в спортивном зале, при этом обладал удивительным тембром голоса, глазами цвета размытой лазури и белоснежной улыбкой. Я на миг представила, какое впечатление должен производить этот улыбчивый красавец на менее искушенных и не разбалованных мужским вниманием прихожанок. «Вероятнее всего, большая их часть таскается сюда поглазеть на этого доброго молодца, а после сеанса ощущает удивительную легкость – что же, неплохой пиар-ход для духовного учреждения. Даже и джинны сразу унимаются и перестают их мучить, – маловерно хмыкнула я. – Что поделать, правильная реклама – двигатель торговли. А уж тем более когда рекламой занимаются ожившие олимпийские боги».