— А я тут не один, — косо посмотрел на меня мужчина, — тут еще три дома жилые, просто выйти не могут. Вот и заперлись по домам. Куда ж выйти, коли эти бегают, — неопределенно махнул он рукой в сторону окон.
— Юра! — пронзительный крик с улицы заставил меня броситься к выходу.
— Что такое? — спросил я внимательно всматривающуюся в сторону росших метрах в ста от нас кустов, Оксану.
— Вон там, — показала она рукой, — вроде кто-то сидит.
— Оставайся на месте, я проверю, — коротко скомандовал я, и крикнул вглубь взломанного нами магазина, — дед, выноси все сюда, так и быть, помогу тебе домой продукты отвезти, — а сам пошёл в ту сторону, куда показала Оксана Александровна.
Кто бы это ни был, он сидел неподвижно, и не издавал ни звука. Я прошёл мимо зелёного забора с цветущими яблонями, потом осторожно обошёл опасный участок в виде канавы и небольшой ямы на дороге, там тоже мог кто-то прятаться, и вышел прямо к кустам акации. На меня испуганно смотрел паренёк лет двенадцати, и хлопал глазами. В белой футболке, синих джинсах и модных туфлях на босу ногу. И он явно был не псих, слишком глаза испуганные.
— Ты что тут сидишь? — задал я первое, что пришло на ум.
— Дяденька, не стреляйте, я не такой как они, — жалобно выдавил из себя мальчишка, — я за дядей Колей смотрел, есть охота очень, а дома у нас нет ничего.
Я посмотрел еще раз на парнишку, потом по сторонам, вон дом с открытой калиткой, наверняка он оттуда выбежал, и в окне кто-то смотрит на нас, точно, оттуда.
— Давай дуй к магазину, — коротко бросил я, — помогай дяде Коле еду уносить, а то гляди, сожрёт он все, пока таскает, — последнюю фразу я уже сказал, когда парнишка пулей полетел к взломанному нами продуктовому ларьку.
Всех работников у нас было старик дядя Коля, паренёк Дима, Оксана Александровна и я. Как оказалось, Николаю было уже шестьдесят девять лет, а Диме всего одиннадцать. Так что, волей не волей, самое тяжёлое пришлось носить мне. И случилось так, что самое тяжёлое это были ящики спиртного. Их мы оставили на самую последнюю ходку. До этого три раза моя машина ездила к дому дяди Коли и выгружала припасы. Психи больше не появлялись, но парнишка и дед сказали, что они днём и не особо активные, сидят где-то тихо, а ближе к ночи выбираются на улицы. Но если ты днем выйдешь куда, то обязательно нападут, уже троих местных так разорвали, старую бабу Катерину, Саньку тракториста, и Клавку. Клавка хоть и распутная девка была, и пьянь подзаборная, но тоже человек, жалко. Все это мне поведал Николай Филиппович, когда мы вместе грузили последние ящики в багажник.