— Не могу сдержаться, chйrie. Ты так сильно на меня действуешь, — произнес он со смущенным видом.
Принесли десерт — открытый пирог с ягодами и фруктами, но они не успели его доесть, как Анри сказал:
— Поднимемся наверх? Я умираю от желания поцеловать тебя.
В номере они едва добрались до кровати.
И сейчас она лежит с ним рядом и думает о том, как Анри торопливо снимает с нее трусики и натягивает презерватив, а она в это время истекает влагой и тает от сладкой боли. Под ним она словно масло, ноги сами поднимаются и обвивают его.
Ей следует уйти. Она не хочет делать это со стыдом утром, когда на них накинутся папарацци.
Но… Синния прижимается к нему ближе, ноги скользят по его ногам, она не в силах противиться желанию ощутить его кожу, его мужской терпкий запах, щетину, царапающую ей нос и губы. Они — женщина и мужчина, предназначенные природой сложиться вместе, как кусочки пазла.
— Encore? — пробормотал Анри, касаясь ее тела.
Его рука оказалась у нее между ног — он почувствовал, какая она влажная и развел ей ноги.
— Ты словно наркотик.
Синния застонала. Она полностью утратила способность сопротивляться, Анри подавил в ней эту способность. Стоило ему чуть‑чуть отстраниться, как она готова молить его о продолжении. Он заполнял ее своей плотью, был восхитительный в своей силе, крепости, жесткости. Широкая ладонь накрыла ей грудь, теребя соски, гладя живот и ниже.
Синния стонами поощряла его, подчинялась ему и в сильнейшем возбуждении забыла о том, что ее могли услышать, и о том, что он о ней подумает. Достигнув пика экстаза, она едва не задохнулась. Тело Анри содрогалось над ней, вместе с ней, у него из груди вырвался хрип. Она принадлежит ему… полностью.
Когда Синния во второй раз проснулась, было светло. Вспомнила все… и ей захотелось умереть.
Почему, почему она не смогла противостоять этому мужчине?
Анри боролся с искушением присоединиться к Синнии в душе, когда, проснувшись, услышал шум воды. Но лучше проявить немного сдержанности, пока он не придет к решению, которое зрело в голове. Это решение укреплялось с каждым мгновением во время их любовной ночи.
У него никогда не было постоянной любовницы, он никогда не хотел никаких долговременных отношений. С того самого времени…
Щемящая боль от воспоминаний была подобно удару под дых и накатывалась неожиданно.
«Ты меня любишь?»
Та девушка была прелестным созданием, с глазами цвета карамели и нежными губами, которые тянуло целовать и целовать. Ему никто не нравился так, как она.
Они обнимались на лестнице, и тут появилась Трелла и сказала, что пора идти.