Анри часто думал о том, что, если бы в день похищения на ее месте оказалась Анжелика и ее позвал учитель, она подождала бы Рамона, чтобы он взял ее за руку и пошел вместе с ней. Анжелике всегда мешала ее застенчивость, но это качество оберегало ее, защищало.
Трелла этим не отличалась. Она со всех ног помчалась к учителю, чтобы сказать, что она — не Анжелика.
Ее похитили, невзирая на крики и сопротивление. Да и что могла сделать девятилетняя девочка?
— Я только что говорила с ней о нем, — продолжала Анжелика, словно все еще собиралась с мыслями. — Сказала, что это все равно произойдет… ну то, что он когда‑нибудь женится, даже если сейчас он и не влюблен. Она восприняла это спокойно. Но сейчас мне кажется… что она огорчилась.
— Сильно огорчилась?
— Да нет. Но я думаю, что, если он женится, она не пойдет на его свадьбу.
— Будем решать проблемы по мере поступления, — ответил Анри.
Состояние Треллы уже полгода не внушало тревог. Все родственники облегченно выдохнули, радуясь тому, что она победила панические приступы.
Он услышал, что Синния вышла из ванной.
— Я… мне нужен телефон. — Она быстро подошла к столику, ища свою сумочку, но клатч был на полу, куда она его уронила прошлой ночью.
— Кто это? — спросила Анжелика.
— Подруга. — Прекрасная богиня, которая ночью творила с ним невероятные вещи, а он слепо шел на поводу своего сладострастия. Когда с ним такое бывало? Но сколько бы раз они ни занимались любовью ночью, им было мало. Он уже не сможет обходиться без этого.
— Не исчезай, — отрывисто произнес он, прежде чем она вернулась в спальню. — Я заканчиваю. — А сестре сказал: — Я свяжусь с Треллой позже. Дай мне знать, если что‑нибудь изменится.
Он закончил разговор и встал.
Синния бросила взгляд на его телефон:
— Кто это был?
— Джили. Анжелика. Моя другая сестра.
Синния плотнее запахнула гостиничный халат и опустила глаза, глядя на свои голые ступни.
— Я говорю по‑французски. Я не собиралась подслушивать, но кое‑что услышала.
— И?..
— Ничего. — Она повела плечом, пушистые после фена локоны рассыпались по спине.
— Сожалеешь о прошлой ночи? — спросил он, пытаясь понять, почему она не бросается в его объятия.
— Немного, — еле слышно проговорила она.
— Почему?
Синния опустила голову, но он заметил, что она покраснела. От неловкости?
Он молча выругался, подошел к ней и притянул к себе, решительно, но нежно. Она посмотрела на него, у Анри екнуло сердце: столько в ее глазах было незащищенности.
— Вместе мы получили много удовольствия — я от тебя, а ты от меня. Разве нужно этого стыдиться?
Она опустила взгляд. Губы у нее слегка припухли от тысячи жадных поцелуев.