Два секрета любовницы (Коллинз) - страница 74

— Это за тебя сделает мама, — сказала Синния, чтобы придать разговору шутливый тон. — Кто‑нибудь сообщил моим сестрам?

— Рамон встречает их в аэропорту.

— Да? Спасибо, спасибо.

— Мы все тебя очень любим. Мы не могли тебя потерять.

У нее замерло сердце, и она хотела убрать руку из его ладони.

Он не дал ей этого сделать.

— Ты не услышала меня в машине скорой помощи. Я люблю тебя, Синния.

— Ты не обязан говорить это лишь потому…

— Мне необходимо сказать. Мне надо было сказать это еще в январе, когда ты спросила меня, люблю ли я тебя. — Он сдвинул брови. — Больница — замечательное место, чтобы осознать свои грехи. Свою трусость, несправедливость и зря потраченное время, которое можно было провести с человеком, принесшим радость в твою жизнь. Я могу перечислить все свои ошибки, но зачем? Я их знаю и так. И ты их знаешь. Ты говорила, что я — закрытая книга, но ты знаешь меня, как никто другой, Синния.

Он прижал ее руку к своему бедру, глядя ей в глаза так искренне, так открыто. Перед ней такой простор, словно она стоит над Большим каньоном[32].

— Я считал, что ты всегда будешь в моей жизни, что это само собой разумеющееся. Ты хочешь играть собственную значительную роль в жизни, но я‑то хочу, чтобы ты просто была со мной. Мне необходима ты, живая.

— Трудно чувствовать себя полноценной, — призналась она, — когда ты… такая…

— Ты та, кому я могу довериться всем сердцем. — Он заключил в ладонь ее щеку. — Я не просил тебя нести груз любви, но ты это делала.

Да, она это делала и все время чувствовала, что счастье от нее отвернулось. А сейчас, неожиданно, засияло счастье любви, и оно струилось из его сердца и души, из его глаз.

— Я хочу твоей любви, chйrie, — нежно произнес Анри. — Ты мне отдаешь свое сердце?

Ей снова стало трудно дышать, сдавило горло, грудь.

— Оно всегда было твоим.

Он приподнялся и оперся коленом о матрас.

— Ты предлагала мне опуститься на одно колено, но разрази меня гром, если сделаю это на полу больничной палаты.

У нее вырвался смех.

— Я серьезно, chйrie.

Синния знала, что сейчас последует, но все равно не была готова.

— Я люблю тебя, Синния. Ты выйдешь за меня?

Все исчезло, за исключением мужчины, который держит ее за руку и смотрит прямо в глаза. Сердце у нее сделалось таким огромным, что распирало грудь, громко и часто стучало, и она боялась, что разорвется от счастья. Но сил хватило, чтобы произнести:

— Да. Конечно, я люблю тебя. Да.

В их поцелуе было что‑то целительное, торжественное, связывающее воедино.

— Детки, которых вы произвели на свет, требуют вас, мамочка, — заявила вошедшая медсестра.