Только начинало светать, и выкатывающееся из-за горизонта оранжевое солнце делало густой утренний туман похожим на апельсиновый сок. Московские улицы, обычно в это время кишащие людьми, сейчас были почти пусты. Таким теплым осенним утром хочется пощеголять без шапки, шарфика, без перчаток, в расстегнутой куртке. Но теперь редкие прохожие напоминали космонавтов — брюки, глухо застегнутые куртки с натянутыми на голову капюшонами, перчатки, высокие сапоги и обязательно марлевые повязки. Теперь белой вороной выглядел человек без повязки. Это было Дорогину с руки. Его лицо, размноженное и красующееся на всех столбах, могло привлечь внимание любого прохожего. А так усы, марлевая повязка до глаз, куртка с капюшоном делали его малоузнаваемым.
Ближе к центру почти все улицы были перекрыты санитарными кордонами. Специальные машины дежурили у каждого выхода из метро. Возле машин прохаживались люди в защитных комбинезонах и масках.
— Куда вам в Москве? — спросил Николай Петрович. — У меня есть еще полчаса времени, могу подбросить.
— Я должен оформить новый мобильник. Чтобы быть на связи. И с вами, и с Леной.
— Хорошо, я вас тогда оставлю в офисе оператора связи, а сам поеду на службу.
Но когда они подъехали к главному офису, который обычно работал круглосуточно, увидели лишь закрытые роллеты. И на окнах, и на дверях было приклеено объявление: «В связи с карантином офис временно не работает. По всем вопросам обращайтесь по телефону», и дальше был написан номер мобильного.
Муму перезвонил туда с телефона доктора, но, кроме дежурной фразы «Абонент временно недоступен», повторенной по-русски и по-английски, он ничего не добился.
Подобное объявление, только без телефона, висело и на дверях биологического факультета, где доктор высадил Дорогина. Но тут Дорогину по-настоящему повезло. Профессор Сечкин и Степан Рыбин в плотно застегнутых куртках, перчатках и марлевых повязках, что-то горячо обсуждая, поднимались по ступенькам лестницы университета.
— Здравствуйте, — приветствовал их Муму.
— Это вы! — радостно сказал Степан и, наверняка сомневаясь, помнит ли профессор, представил ему Дорогина.
— Очень приятно, очень приятно… — проговорил профессор, протягивая Дорогину свою затянутую в кожаную перчатку руку.
— Вы в лабораторию? — спросил Дорогин.
— Не совсем, — покачал головой профессор Сечкин. — К нам американцы приехали. Их, видишь ли, взволновали последние события. И они желают нам помочь. Вакцина там у них, видишь ли, от этой болезни имеется.
— А почему вы с таким недоверием говорите? — спросил Муму.