Утром 2 февраля под Погребищем при отражении мощного танкового удара противника, рвущегося на выручку своим окруженным дивизиям, был подбит последний — командирский — танк батальона. Урсулов вышел из боя со снятым танковым пулеметом. Шатаясь от изнеможения, приказал разбудить себя через два часа и тут же заснул мертвецким сном в хорошо натопленной хате.
В эти два часа в расположении батальона и появился Хохряков. Сняв вещмешок и предъявив штабному офицеру свои документы, он деловито осведомился:
— Где командир?
— Исполняющий обязанности комбата гвардии старший лейтенант Урсулов отдыхает. Уже подоспело время его будить, — сообщил офицер.
— Отставить, пусть отдыхает.
Хохряков начал знакомиться с экипажами, проверил состояние танков, направляемых в корпусную ремонтно-эксплуатационную мастерскую, навел справки о прибытии пополнения.
Солдатский телеграф быстро разнес весть о прибытии нового комбата.
Через несколько дней пришло пополнение. Новые танки с экипажами привел старший лейтенант Леонид Иванов, назначенный на должность командира роты. Веселый и смекалистый, он сразу понравился Хохрякову неутомимостью и поистине всесторонней заботой о личном составе, о технике, о деле.
Двадцатитрехлетний Иванов оказался земляком Хохрякова, из рабочих. Коммунист Иванов, несмотря на свои молодые годы, вырос от рабочего до начальника цеха. В начале войны Леонид работал на заводе, долго добивался снятия брони, а попав в армию и окончив ускоренный курс танковой школы, уже успел повоевать. На его гимнастерке поблескивали эмалью и золотом ордена Отечественной войны I степени и Красного Знамени.
— За что наградили? — дружески спросил Хохряков у ротного.
— Один орден за Белгород и Орел, другой — за Днепр и Киев, — скромно ответил Иванов.
— Что ж, земляк, так будем держать и дальше. — Хохряков сверкнул обворожительной улыбкой и крепко, по-рабочему пожал старшему лейтенанту руку.
— Есть так держать, товарищ майор!
На Леонида Иванова и на подобных ему командиров и политработников в дальнейшем и опирался Хохряков, поддерживая и развивая в боевом коллективе отношения дружбы, инициативного выполнения воинского долга, ответственности и взаимовыручки. Комбат доверял подчиненным, но требовал от них как от самого себя. А те, гордясь доверием, еще глубже осознавали личную ответственность за скорейшее освобождение родной земли от немецко-фашистских захватчиков.
…Поздоровавшись с солдатами и сержантами пополнения, Хохряков подал команду:
— Всем обедать!
А сам тем временем вместе с Ивановым стал осматривать прибывшую технику. Еще в трудные дни отступления он выработал для себя незыблемое правило: каждый танк, каждая другая боевая и транспортная машина всегда должны быть в исправном состоянии, чтобы водитель и командир в любую минуту могли повести их в бой. Это он называл: «как у летчиков-истребителей».