«Я уже выразил надежду и свое убеждение, что Польша и Румыния обратятся за помощью, когда таковая потребуется», — ответил Драке.
«Сомневаюсь, что события будут развиваться именно так, — с нескрываемым скептицизмом заметил Ворошилов. — Они могут обратиться за помощью к СССР, но могут и не обратиться или обратиться слишком поздно. В последнем случае СССР уже не сможет ничего сделать, чтобы оказать хоть какую-либо помощь союзникам. Три великие державы и их представители на данном уровне должны принять решение по этому вопросу. Если Румыния и Польша не обратятся за помощью или обратятся слишком поздно, вооруженные силы этих стран будут разгромлены, а они нужны всем нам; поэтому в интересах как Англии и Франции, так и СССР не допустить, чтобы эти силы были уничтожены. — Здесь Ворошилов сделал паузу, чтобы дать возможность делегациям осознать смысл сказанных им слов, и затем добавил: — Я настаиваю на том, чтобы прежде всего мы обсудили принципиальный вопрос относительно переброски советских войск через территорию Польши и Румынии; в этом вопросе суть всей проблемы».
Воцарилась тишина, и генерал Думенк предложил сделать перерыв. Участники совещания высыпали в парк и адмирал Драке с удовольствием отдыхал от табачного дыма. «Я думаю, наша миссия закончилась», — сказал он.
Драке говорил это не вполне серьезно; вместе с тем он не был никогда особенно обеспокоен ходом переговоров и не питал больших надежд заручиться пактом с Россией. В его взглядах в значительной степени отражалась точка зрения Чемберлена и Вильсона, и на переговоры он смотрел скорее как на уступку общественному мнению в Англии, чем на серьезные поиски союзника, в силах которого он сомневался, а политические взгляды которого находил вызывающими отвращение.
Что касается генерала Думенка, то он был совершенно удручен откровенными высказываниями на заседании 14 августа; тем не менее Думенк все еще был решительно настроен не саботировать переговоры, а добиваться соглашения. Французский представитель понимал исключительную необходимость пакта с Советским Союзом, если, как он считал, западным союзникам предстояло оказаться вовлеченными в войну против Германии, а в отношении возможностей польской армии он не питал никаких иллюзий.
Вечером 14 августа Думенк убедил Дракса в необходимости срочно телеграфировать своим правительствам, что он и сделал немедленно, послав телеграмму в Париж, а копию — в Лондон. В ней говорилось: «Делегации провели два заседания 13 августа и одно продолжительное заседание 14 августа.
Советская делегация выразила пожелание рассмотреть назревшие вопросы и просит отложить обсуждение общих вопросов, принятых всеми, и обсудить конкретные... Сегодня советская делегация в качестве условия для заключения военного пакта потребовала гарантий, что Красная Армия в случае агрессии против Польши и Румынии будет иметь право вступить в «вильнюсский коридор», в Галицию и па территорию Румынии. Несмотря на это, переговоры продолжаются. По мнению нашего посла (я тоже такого же мнения), для быстрейшего решения необходимо послать генерала Валена со специальным поручением в Варшаву, в польский генеральный штаб. Мы должны попытаться получить от поляков секретное соглашение, в принципе разрешающее франко-английской делегации на переговорах в Москве обсуждать военные аспекты этого вопроса, официально не вовлекая в это дело польское правительство. С этим предложением английская делегация согласна полностью. Ждем от вас указаний. Вопрос требует безотлагательного решения».