Геринг: В таком случае, по-моему, более разумно выделить им отдельное купе.
Геббельс: Не выделять, если поезд переполнен!
Геринг: Будет всего один вагон для евреев. Если он заполнен, остальные евреи пусть остаются дома!
Геббельс: Однако допустим, что на экспресс, следующий, скажем, в Мюнхен, окажется не так много евреев; допустим, что их только двое, а другие вагоны экспресса переполнены. Тогда эти два еврея будут иметь в своем распоряжении целый вагон. Евреям следует разрешать занимать места только после того, когда все немцы будут обеспечены местами.
Геринг: Я бы выделил для евреев один вагон или купе. А уж если окажется подобный случай, который вы только что нарисовали, и поезд окажется переполненным, поверьте мне, нам не потребуется закон! Мы выкинем евреев оттуда, и им придется всю дорогу просидеть в туалете!
Геббельс: Я с этим не согласен. Я не верю в это. Должен быть какой-то закон. Должен быть закон, запрещающий. евреям появляться на пляжах и курортах. В прошлое лето...
Геринг: Как сказал фюрер, нам нужно обсудить вопрос об иностранных евреях в Германии с теми странами, где также предпринимаются какие-нибудь меры против евреев. С. Польшей, например. И то, что каждый грязный польский еврей здесь, в Германии, пользуется законным положением, а мы вынуждены мириться с этим, — никуда пе годится, с этим нужно покончить. Фюрер не особенно рад соглашению, которое он заключил с поляками>1. Он считает, что мы должны воспользоваться некоторыми возможностями и заявить: «Мы не собираемся нарушать соглашения, по давайте обсудим, что мы можем сделать вместе. Ведь вы тоже кое-что предпринимаете против евреев у себя в Польше. Вы тоже пе любите их. Но как только еврей покидает Польшу и появляется у нас, мы должны обращаться с ним как с поляком. Я бы хотел изменить такое положение».
Участники совещания еще долго вели разговор о мерах наказания евреев, обсуждали вопрос о создании еврейских гетто, о запрещении евреям водить автомашины и т. д.
Геринг: Итак, господа, мы пришли к соглашению. Я закрываю совещание со следующими словами: немецкое еврейство в качестве наказания за совершенные преступления должно будет внести контрибуцию в сумме одного миллиарда марок. Это должно подействовать. Еврейские свиньи после этого не пойдут на убийство. И я вам скажу, господа: начиная с этого времени, я не завидую евреям в Германии!
«До чего же надоедливыми могут быть эти немцы! — заметил Невиль Чемберлен, прочитав сообщения об анти-еврейских беспорядках и мерах, которые последовали за ними. — И это происходит как раз в тот момент, когда у нас начал определяться небольшой прогресс!»