График активизации заказов в меньшей степени зависел от буйства гормонов клиентов, а в большей степени от сезона, погоды, близости или отдаленности праздников, культурных событий (это когда в город приезжают на гастроли бойцы развлекательного фронта, и тогда очень важно, сколько этих бойцов и сколько обслуживающей челяди их сопровождает, какое соотношение в бригаде "голубых" и "нормальных" и во сколько им мчаться в другой город, с нетерпением ждущий своих кумиров. Надо отметить, что эти шоу-мены и шоу-вумен — постоянные заказчики "Услады", интересы которой лоббирует и обслуживающий персонал гостиниц, и устроители гастролей, за определенную мзду, конечно).
Но главное, что влияет на количество заказов, это состояние экономической жизни в городе, иногда напрямую связанное с экономикой в стране, иногда, зависящая от чисто местных событий. Августовский дефолт, например, не только резко сократил количество жаждущих утех клиентов, но и продиктовал понижение долларовых расценок, впрочем, как и во всех областях рынка. Последовавшее затем оживление экономики потребовало от жриц любви увеличения интенсивности производства. Сдача подпольными водочными воротилами своих позиций на Алтае ударила по сотрудницам "Услады" и их коллегам из аналогичных фирм (и дело не в том, что несколько десятков богатых людей обеднели: не так уж они и обеднели, преспокойненько перекинув капиталы в другие области). А хороший урожай зерновых, картофеля и свеклы вновь вселил в их души надежду, что призрак голодной смерти или нищего существования напугал их своей костлявой рукой в самый последний раз…
Короче, по случаю понедельника Мамочка предоставила Кириллу свободный вечер, выяснив, предварительно, где его можно разыскать в случае непредвиденных обстоятельств.
— Кто там? — раздалось за дверью без глазка, когда Кирилл позвонил.
— Это я. Открывай.
— Кто — я?
— Ты что, не слышишь! Я это, Кирилл! Открывай давай! Быстрее!
— Кирилл? Какой Кирилл? Хлебосолов?
— Открывай, сволочь! А то я сейчас уйду! — сердито заорал Кирилл.
Дверь отворилась. На пороге стоял Авдей и ухмылялся во весь рот.
— Что же ты, Кирилл Хлебосолов, орешь как потерпевший! — укоризненно покачал он головой. — Соседи уже небось в милицию позвонили!
Это был обычный его юмор. Он не боялся никаких воров, красть у него все равно было нечего, и спокойно открывал двери среди ночи любому звонившему. Но иногда на него находила охота развлечься, и он часами мог мариновать человека под дверьми, кто он, да зачем пришел, по сто раз переспрашивать одно и то же. Иногда посетители уходили ни с чем, это когда им не удавалось заинтересовать хозяина. У тех же, кто был знаком с причудами Авдея, имелись свои приемы воздействия на него. Кирилл, к примеру, однажды, не вступая в излишний диалог с другом, просто-напросто ушел и унес с собой продукты, а потом, месяца два, немедленно бросал трубку, только заслышав голос Доломанова по телефону. Тот едва вымолил прощение, но совсем от своих привычек не отказался, это было выше его сил, хотя и не отваживался затягивать игру…