— Анюта, привет! — кивнула женщина Анне и внимательно посмотрела на Леру.
В ней было что-то от монахини, в высокой, худой фигуре, в правильных, но сухих чертах лица и в особенности в темных глазах — почти не накрашенных, но выразительных, ярких, словно подсвеченных изнутри.
— Привет, — поздоровалась Анна. — Ты уже тут, с утра пораньше?
— Тут, — подтвердила длинноволосая. — Не спалось чего-то, в пять встала, в полседьмого уже здесь была. Это кто? — Она кивнула на Леру.
— Врач. — Анна, улыбаясь, обняла Леру за плечи, подтолкнула вперед. — Вместо Светки взяли. Той месяц до декрета остался.
— Врач, — задумчиво повторила «монахиня», продолжая неторопливо разглядывать девушку, — что ж, хорошо. Светлане-то тяжело, будет теперь кому ей помочь. Это хорошо. — Голос у нее был ровным и монотонным, как нельзя более соответствующим внешности, и говорила она со странной интонацией, по нескольку раз повторяя слова, точно гипнотизируя.
Анна чиркнула зажигалкой и закурила, отворачиваясь от ветра. Женщина-монашка выкинула окурок с балкона и протиснулась между Анной и Лерой.
— Курите, девочки, не буду вам мешать.
— Да брось, Наташка. — Анна пожала плечами, с наслаждением делая глубокие затяжки, что выдавало в ней заядлую курильщицу, с трудом дожидающуюся очередной сигареты. — Постой с нами. Ты не мешаешь.
— Пойду, — возразила Наташка, — дел полно. Я еще не переоделась даже.
Она бесшумно скрылась за дверью.
— Какая странная, — тихо сказала Лера. — Похожа на монахиню, правда?
— Правда, — захохотала Анна, — она у нас и есть Наташка-монашка. Так и зовут ее.
— Кем она работает?
— Она? Старшая медсестра. Между прочим, отличная сестра, таких поискать. Она тебе не понравилась?
— Ну, почему так сразу — не понравилась? — смутилась Лера.
Она никак не могла привыкнуть к манере Анны говорить все в лоб, прямолинейно. Однако в глубине души Лера чувствовала, что Анна права — Наталья действительно вызвала у нее неприязнь.
— Я просто так спросила, из интереса, — объяснила она Анне.
— Да брось, — спокойно проговорила та, — она всем сначала не нравится. Все думают, что она того. — Анна повертела пальцем у виска. — А потом привыкают. Она добрая, славная, работу любит фанатично. В больнице сто лет, днюет и ночует здесь. Семьи-то у нее нет, одна.
— Почему одна?
— Черт ее разберет! — Анна жадно докурила сигарету и тут же полезла за новой. — А ты что ж? — спохватилась она, глядя на Леру. — Угощайся, — она протянула Лере пачку.
Та взяла сигарету, нехотя зажгла. К куреву она относилась равнодушно, курила так, за компанию.
— Что-то ты кислая, — изрекла Анна, наблюдая за вялыми Лериными движениями. — Такая куколка, а глаза, того и гляди, потекут. С чего бы это?