Матушка кивнула и закопалась в самые глубины своего плаща. Выудив небольшой кожаный мешочек, она бросила его на стол. Внутри было много серебра и даже несколько золотых монеток.
– Этого хватит на… – она поискала нужные слова, – …пеленки, распашонки и все такое?
– На сто раз да с лихвой, – слабо промямлил Витоллер. – Чего ж вы сразу не сказали?
– Если б мне пришлось вас покупать, вы бы того не стоили.
– Но вы же нас вообще не знаете! – воскликнула госпожа Витоллер.
– Верно, – спокойно подтвердила матушка. – Разумеется, мы хотели бы получать весточки о малыше. Отправляйте нам письма и все такое. Однако о нашем разговоре молчок, ясно? Ради блага ребенка.
Госпожа Витоллер посмотрела на двух старших женщин.
– Тут же не все чисто, да? За вашей просьбой кроется нечто большее?
Матушка поколебалась, но затем кивнула.
– И нам лучше не знать, что именно?
Еще кивок.
Несколько актеров вошли в зал, нарушив атмосферу. Есть у лицедеев дурная привычка заполнять собой все пространство.
Матушка поднялась на ноги.
– Прошу меня извинить, дела.
– Как его зовут? – спросил Витоллер.
– Том, – без запинки ответила госпожа Ветровоск.
– Джон, – одновременно с ней сказала нянюшка. Две ведьмы обменялись взглядами. Матушка победила.
– Томджон, – постановила она и вышла прочь.
Снаружи матушка встретила запыхавшуюся Маграт.
– Я нашла коробку, где они держат все короны и прочий хлам, – отчиталась юная ведьма. – Сунула нашу в самый низ, как вы и велели.
– Хорошо.
– Наша-то совсем невзрачная рядом с остальными!
– Занятная ирония, не так ли? Тебя никто не видел?
– Нет, все были слишком заняты, но… – Маграт осеклась и покраснела.
– Выкладывай, девочка.
– Сразу после этого подошел какой-то мужчина и ущипнул меня за попу. – Маграт стала цвета свеклы и прикрыла рот рукой.
– Серьезно? А потом что?
– Потом… потом…
– Ну?
– Он сказал… сказал…
– Да что ж он там сказал?
– «Привет, красотка, что делаешь сегодня вечером?»
Матушка какое-то время размышляла над услышанным, а потом спросила:
– А тетушка Вемпер редко выбиралась из дома, да?
– У нее нога болела, – ответила Маграт.
– Но она же научила тебя повивальному делу?
– А, да. Им я частенько занималась.
– Но… – Госпожа Ветровоск помялась, ступая на непривычную территорию. – Она никогда не говорила о том, что предшествует деторождению?
– Простите?
– Ну знаешь, про мужчин и все такое, – намекнула матушка, уже слегка отчаиваясь.
Маграт, похоже, тема привела на грань паники.
– А что с ними такое?
Матушке за свою жизнь приходилось делать много чего непривычного, и пасовать перед трудностями она не любила. Но на сей раз предпочла отступить.