Так же жертвами колдуньи стали еще два ребенка - рвущийся, визжащий маленький орк и девочка-гном. После того как, кружка была наполнена, женщина вернулась к столу. Поочередно она лила смешавшуюся кровь из сосуда на разложенные на коже вещи и сразу выкрикивала заклинание. Сила заклятья была столь сильна, что окружающий мир на мгновения терял очертания, стены становились размытыми, а предметы, политые кровью, на секунду вспыхивали ярким белым пламенем, не приносящим им вреда.
Кровь мгновенно впитывалась, не оставляя никакого следа. Когда все четыре предмета, включая саму кружечку, получили свою порцию колдовства, женщина громко позвала еще кого-то.
На этот раз это не был гоблин, в шатер ввалился запыленный окровавленный Вогал в серебристом доспехе. При появлении огромного воина просторный шатер как будто уменьшился.
- Великая, - начал он. - Надо срочно уходить. Мы не сможем их сдержать. Их слишком много, и с ними наши. Люди из нашего народа.
- Замолчи, Голанд, - не стала слушать его та, кого он назвал Великой. - В этот раз мы никуда не уйдем. Мы будем биться до смерти!
Как ни странно, было видно, что это известие обрадовало Голанда.
- Это будет лучшая битва в нашей жизни! - пророкотал он, и спросил: - Зачем ты звала меня Великая?
- Возьми вот это, - она подала ему кружку и обсидиановый кинжал.
- Зачем мне это? - искренне удивился воин.
- Не спрашивай ни о чем, просто возьми их и сохрани.
- Хорошо, я сделаю это.
- А теперь выйди и жди меня у шатра, скоро мы вступим в битву.
- Слушаюсь, Великая, - он коротко поклонился и вышел.
Оставшись одна, женщина занялась оставшимися двумя вещами. Сначала она взяла пергамент - ни кровь, ни огонь ничего ему не сделали, однако текст на нем был уже совсем не тот, что написала она. Те буквы впитались в тонкую кожу и исчезли, а вместо них проявились другие. Черноволосая красавица, просто вложила пергамент в книгу с подшитыми другими такими же и поставила книгу на походную полку, рядом с другими толстыми фолиантами.
После этого она взяла со столика красный, горящий тревожным светом, крупный рубин и поднесла его ко рту. Женщина дохнула на камень и тот в несколько секунд покрылся невзрачной глиняной оболочкой. Из глины торчала петля из простой тонкой кожи - теперь на вид это был обычный оберег какого-нибудь воина. Она надела амулет на шею и огляделась.
- Ну теперь можно и умереть, - удовлетворенно сказала она и крикнула в темноту:
- Эй, вы, подайте мой меч!
Из темноты опять выскользнули два гоблина, один из них держал обнаженный Вогалский меч, величиной почти в его рост. Женщина забрала оружие, легко вскинула его на плечо и направилась к выходу. Уже откинув полог, она обернулась и приказала: