Он ставит гирю то на самый край пластины, то на средину и внимательно смотрит.
— Ну, спасибо, Галя! — говорит он. — Прости, что помешал.
Она протянула руку:
— Дай вымою игрушки твои, а то костюм запачкаешь.
— Да ну, что ты!..
Но, однако, повинуется ей, как и вся молодежь в этом доме.
Вот он снова у себя за столом. Подперев голову, задумывается над листом, который вдоль и поперек покрыт цифрами и грубо начерченными набросками щита.
И снова удельный вес, давление, площадь опоры, вязкость, трение, коэффициенты... Запутался! «А, черт с ним. Вижу, но не могу!.. Вот оно что значит без инженерного-то образования. Нет, видно, не бывать «щитам Орлова»!»
Стук в дверь.
— Войдите.
Пригибаясь под притолокой, входит Высоцкий.
— Ну, вижу, — говорит он, — ты уж покумекал своей головой. Давай-ка в две головы помозгуем!
В качестве старожилов парторг Высоцкий и Зверев сквозными дворами прошли через городок на пышущее зноем шоссе.
Они шли на котлован.
Свинцово отблескивала под солнцем огромная, как озеро, площадь колхозного рынка, залитая асфальтом.
Запах малины, перетомившейся на зною, в корзинах, прикрытых лопухами, достигал до самой дороги.
Дикие осы из соседнего леса тянулись на запах ясно видимою в воздухе золотистой строчкой. Приходилось то и дело отмахиваться. По ту сторону дороги, ближе к Богатыревой горе, высился тесовый, еще не окрашенный заплот, охвативший огромную площадь: за ним, словно в обширном загоне, рядами стояли сверкающие на солнце новехонькие минские «зубры». Это было свежее пополнение для комплексных бригад.
— Душа радуется! — сказал Зверев.
Парторг рассмеялся.
— Да, эти красавцы сейчас нам, ох, как кстати!.. Работа на котловане налаживается. Теперь рванем, подымем котлован. Знамя-то у нас через Волгу ушло. Ну ничего, мы его опять на правый берег!
Вдоль шоссе на отдельных щитах и на заборах там и сям пестрели ярко написанные объявления о лекциях и докладах:
«Великие стройки коммунизма».
«Советская поэзия в борьбе за мир».
«Страны народной демократии».
«Внедрение передовых методов производства и передовой технологии».
«Вопросы коммунистической морали».
«Слово о полку Игореве» — великая героическая песнь древней Руси».
Объявление о новом фильме «Жизнь Рембрандта» привлекло их.
— Давай сходим сегодня после совещания на последний сеанс, — сказал парторг. — Надо же передохнуть!..
— Не могу, Борис, — ответил, хмурясь, Зверев, — Алешка болен.
— Что за Алешка? Ведь ты ж не женат?
Зверев понял, что проговорился.
— Племяш это Любы Кирюшиной, — признался он.
— Понял, понял...