Конечно, Светланке он ничего об этой своей выходке не сказал. Сошло! И все-таки напрасно он радовался!
Орлов уже настолько привык считать себя родным, близким в доме Бороздиных, что, возвращаясь из отпуска, набрался храбрости выбрать подарки для всех членов семьи. Он надеялся на то, что подарки эти выбирал с таким душевным, тонким вниманием ко вкусам и нуждам каждого из семьи, что уж одно это должно было обеспечить ему прощение.
Со старшими Бороздиными расчет оказался безошибочным: посмеялись, ласково пожурили, поблагодарили.
Максиму Петровичу Орлов почтительнейше приподнес изящные и крупные шахматы с большой, крупноклеточной доской. Бороздин страстно любил шахматы. Играл он слабо, сердился, проигрывая, и, по свойственной многим любителям-шахматистам человеческой слабости, сваливал всю вину на то, что шахматы, дескать, маленькие, а доска — тесная, слепая. «Внимание у меня скоро устает от этой тесноты!» — ворчал он.
Наталье Васильевне Орлов вручил будильник с мелодическим музыкальным звоном. Знал уж давно, что старый будильник причиняет ей настоящие страдания своим пронзительным, заполошным треском.
Светланки не было дома: уехала в подшефный колхоз — копать картошку. Делать было нечего: Василий передал подарок для нее Наталье Васильевне. Это была большая шкатулка, расписанная знаменитым художником Палеха.
Наталья Васильевна неодобрительно покачала головой: понимала она, что это стоит денег немалых. А в шкатулке оказались еще и вязаная красная шапочка, и шарфик, и перчатки-краги с белым узорчатым рисунком.
Бороздина отставила шкатулку почти с испугом:
— Ну, уж это, Вася, я принимать не стану. Ты что, ее не знаешь? Да она меня со свету сживет, если я приму! Нет, нет, как хочешь, а отдувайся сам!
— Наталья Васильевна! — взмолился Василий. — Да что мы, чужие? Вы же сами говорили, что я для вас как родной сын!
И упросил-таки.
Возвратилась из колхоза Светлана. Очень обрадовалась, когда услыхала, что вернулся Василий. Умываясь, расспрашивала о нем: какой он вернулся? Что рассказывал?
— Торопился он. Ничего не рассказывал. Сказал, что вечером придет.
Рассказала и про шахматы и про будильник. Светланка прослушала его звон, расхохоталась.
— Ну, мамка, — сказала она, — погубил тебя твой любимец: будешь ты просыпать теперь с новым будильником!
Но вот, внутренне вся холодея, мать поставила перед ней шкатулку.
— А это он тебе... — тихим голосом сказала она.
У Светланы дрогнула бровь. Она вся вдруг построжала.
— А ну, что он там придумал? — строго произнесла она. Распахнула шкатулку... И началось!