Леночка Шагина только провожала их до пристани, а потом должна была возвратиться. Нина и Орлов, и не спрашивая, знали почему: Ваня Упоров был в смене, значит ехать не мог, а если бы Леночка поехала с ними одна, это, пожалуй, среди юношей и девушек котлована было бы воспринято как «чепе» — чрезвычайное происшествие. Товарищи Леночки Шагиной и Вани Упорова давно уже знали, что эта чета неразлучна.
На Орлова заглядеться можно было сегодня. Поверх светло-серого костюма с белоснежным шелковым кашне на нем было стального цвета просторное пальто, сшитое безукоризненно. Светло-коричневые ботинки на толстенных белых каучуковых подошвах делали его еще выше ростом.
Однако юноша был что-то хмуроват сегодня.
Заметив это, Лебедев почувствовал, что здесь не без его вины. Не требовалось особой проницательности, чтобы увидеть, что между Василием Орловым и Ниной Тайминской не просто товарищеские отношения. И Лебедев осудил себя: «Навязался я к ним и вот мешаю!»
Был шестой час утра. Бледная латунная луна стояла над горами, застигнутая солнцем врасплох, а оно уже выкатывалось из-за утеса Богатыревой горы и удивительно быстро подымалось над Волгой — огромное, радостное, во все стороны брызжущее избытком своего светоносного тела.
До пристани предстояло пройти свыше трех километров, однако весь этот путь — сперва вдоль разлогой лощины, а далее на огиб огромной береговой сопки — был в этот ранний, бодрый час и отраден и светел. Шли неторопливо, гуляючи.
Нина шла рядом с Дмитрием Павловичем, слева, а по другую сторону от него — Дементий Зверев, корреспондент, сутуловатый и сухопарый юноша лет двадцати трех, курносый, с большими, внимательными глазами и с постоянно рассыпающимся чубом темных волос.
Он и Нина вели разговор с историком.
Тайминская сказала ему:
— Знаете, Дмитрий Павлович, вы так чудесно рассказываете об этих раскопках, и о новгородских, и о крымских, и о здешних, что даже мне, завзятому энергетику, и то захотелось заочником в археологический институт!
— Вот как? Ну что ж, очень и очень приятно!..
— Да и я бы не прочь, Дмитрий Павлович! — воскликнул Зверев. — Уж не открыть ли нам здесь и второй филиал — заочное отделение археологического института? — пошутил он.
Тут прозвучал грубоватый голос молодого экскаваторщика.
— Ну, от Василия Орлова заявления не ждите! — вызывающе сказал он.
Наступило неловкое молчание.
— Что так? — сдержанно спросил историк.
Орлов не замедлил с ответом. С пытливым беспокойством глянула на него Тайминская: знала, ох, как знала она этот орловский дерзкий, неподвижный, в пространство устремляемый взгляд! Василий готовил дерзость.