Катер мягко подкинуло. От свежести распыляемой воды обостреннее стали все запахи. И когда проплывали мимо частой рощи дикого тополя с обнаженными корнями на круто подмытой песчаной кайме, то явственно опахнуло отрадным запахом тополевых листочков.
На повороте к Староскольску Волга вдруг еще раздалась — словно свету прибавилось!
Обгоняли, держась берега, занявший всю середину реки и нескончаемо длинный плотище строевого леса. Вдоль по плоту бежал неизвестно зачем человек. Он бежал долго.
Уже вплывали в Воложку. На ее обрывистом песчаном берегу, у подошвы поросшего сосновым бором дугообразного увала, виднелся своими потемневшими двухъярусными теремами Староскольск — деревянная столица великой стройки, городок на дне будущего Волжского моря.
Две большие церкви, ослепительно белые в солнечный день, издалека видны были над серединой словно бы закопавшегося в пески города.
Академик стоял у правого борта катера и, придерживая от ветра соломенную шляпу, смотрел на приблизившийся город и пытался вспомнить его историю.
Увлеченный своими думами, Дмитрий Павлович и не подозревал, что между его юными спутниками шли переговоры, вернее — «переписка» о нем.
Когда завиднелся город, то Вася Орлов, который стоял бок о бок с Тайминской, вынул записную книжку и вывел крупными буквами: «Как бы нам сплавить этого старика?»
Нина прочла, нахмурилась, взяла карандаш и в его же книжечке написала ему ответ: «А я вот думаю, как бы тебя сплавить! Перестань. Стыдно!..»
Орловская широкая улыбка враз исчезла. Длинное лицо Василия еще больше вытянулось и стало угрюмым.
Катер мягко ткнулся в песчаное дно. Устанавливали сходни.
Нина встала и по бортику прошла на нос. Но Орлов опередил ее и, не столько спрыгнув, сколько перешагнув широкую полосу воды, протянул к ней могучие руки. Как в прошлые их поездки, он хотел попросту подхватить ее, принять на руки и отнести на берег.
— Ну! Прыгай. Не бойся! На самую кручу домчу!..
Нина ничего не ответила ему. Молча спрыгнула на берег и остановилась, дожидаясь, когда сойдет Лебедев.
Нежная сиреневая синева заволжских гор, обманчиво близких глазу, ясный воздух этого чудесного утра, свежесть реки, сияние прибрежных барханов над обрывом и реденький сосновый борок на песках за околицею — все это наполнило душу Лебедева давно не испытанной отрадой.
— А что, ребятки, — обратился он к Нине и Орлову, — постоим немножко?
Нина вскинула на него взгляд.
— Вы устали? — спросила она.
— Нет. А просто хорошо здесь очень.
— Да, очень хорошо! — согласилась Нина. — Ну что ж...