Вскоре он говорил с вахтершей, повторял Мишкину фамилию и смотрел, как она водила пальцем в журнале, шевелила губами, а потом взглянула на него поверх очков и еще раз спросила фамилию Мишки.
— Двадцать третья комната, молодой человек. Второй этаж, за холлом сразу.
Радуясь, как все легко и обыденно получилось, он шел по коридору на стук пинг-понга, миновал то, что здесь именовали холлом: крохотный закуток, где стоял теннисный стол, и справа, увидел дверь с номером двадцать три. Постучал, нажал на ручку — комната была заперта. Он обернулся к игравшим и увидел Мишку.
Сначала он увидел гурьбу парней — заснеженных и красных, в шерстяных тренировочных костюмах и шапочках, в мокрых кедах, оставляющих следы на полу, и с ними был Мишка. Он шел такой же развалистой, усталой походкой футболиста и нес в руке мяч.
Борзых сдержанно улыбался и ждал. Ребята прошли. У двери остановился Мишка и парень, которого раньше Борзых не заметил. Этот парень участия в футболе не принимал, вероятно. Был чист, красив, очень свободно и ловко, не глядя, проворачивал ключ в замочной скважине.
— Салют, Мишка! — окликнул Борзых.
Мишка оторопело уставился на него, потом нос у него сморщился, как в детстве от улыбки, и он загудел:
— О-хо-хо! Петька?! Борзой! Ха-ха!..
Он ударил Петьку в плечо, а тот ответил, и они, толкаясь и гогоча, ввалились в комнату.
— Здоров, здоров стал, — говорил Мишка, все еще толкая его в плечо и оглядывая. — Ручки-то, ручки! Ты посмотри, Сева, — обратился он к парню. — Вот против таких ручищ я часто махался в детстве. Каково?!
— Но ты никогда не плакал и не жаловался, — сказал Борзых. — И даже один раз разбил мне нос.
Они засмеялись.
— Ты не получил мое письмо?
— Да почему… получил… — замялся Мишка и зачем-то посмотрел на свои пальцы.
Неожиданно грянула музыка, ударив по ушам: Сева включил магнитофон. Мишка сморщился и обернулся к Севе:
— Сделай тише. Понимаешь, — стал говорить Петьке, — подвернулась путевка. Всего двенадцать рэ. Здесь одни студенты сейчас. И их очень трудно достать, путевки. Надоел город. И вот сюда на целых две недели… Да ты садись, чего стоять. На кровать прямо и пальто сними.
Борзых разделся.
— Не прибарахлился еще? — заметил Мишка и кивнул на фланель.
— Нет еще. Не успел.
— Я пойду, — подал голос Сева. — Маг пусть стоит.
— Погоди, — отмахнулся Мишка, — квартиру быстро нашел? Тетка дома была? Рассказала тебе, да?.. — задавал он вопросы, а Борзых подумал, что Мишка вопросы задает просто так, чтобы что-то говорить.
— Да, объяснила.
— Спальник я, вероятно, сразу захвачу, — сказал Сева. — И остальные тряпки тоже. Только бы не растаял снег…