Прекрасный в своей дикости зверь, которого когда-то удалось приручить слабому человеку. Она почувствовала, как боль, царапая когтями, выскребает ее изнутри, вспарывает нежную плоть, ни жалея, ни умаляя своих сил.
Зверь не хотел ее убивать. Вэл видела это в его узких, горящих холодным пламенем глазах, в его сжатых в линию губах, в повороте покрытого легкой щетиной подбородка — в каждой черточке бледного лица.
Собака всегда помнит своего истинного хозяина, каким бы он ни был. Пройдут годы, а пес неизменно узнает хозяина из тысячи, покорно прижмет уши и смиренно признает право первого.
Вэл нервно улыбнулась кончиками губ. Мужчина, чей клинок всегда разил без промаха, был не только псом. Он также был человеком, а люди ничего не забывают.
Раза осклабился, чуть наклоняя голову и на секунду прикрывая веки. Усиливающийся ветер заиграл в черных волосах.
— Делаешь вид, что не боишься? — бесстрастно, полностью овладев собой, спросил он. Вэл не была удивлена его хладнокровию — у Раза всегда хорошо получалось держать свои эмоции под контролем. Чего, к сожалению, не скажешь о человеческой девушке, чья жизнь сейчас висела на кончике его клинка.
— Я не боюсь, Раза. И не боюсь называть тебя по имени, — тихо ответила Вэл.
— На колени, мразь, — сухо проговорил он, едва заметно надавливая клинком. Кожу кольнуло, и кровь быстрой теплой струйкой потекла вниз по горлу.
— Убей ее! — Громкий крик из толпы резанул по ушам, заставляя сглотнуть пересохшим горлом.
— Убей! — Еще один незнакомый голос. А затем еще и еще, и вот уже десятки голосов скандируют одно слово.
В ушах зазвенело от шума. Вэл спиной чувствовала на себе взгляды, ненавидящие, разрывающие ее плоть. Перед глазами на миг потемнело, она моргнула, крепко сжимая кулаки.
— Убей! — кричала толпа.
Раза молчал и, не мигая, смотрел в лицо девушки. Выпрямленная в локте рука была тверда, удерживая острый дразнящий клинок у горла.
— Кончай ее, — лошадь, переступая копытами, заржала под настойчивой рукой темноволосого всадника, — или отдай толпе. Не трать на нее время.
Раза, казалось, не слышал ни подначивающих, возбужденных криков окружающей их толпы, ни равнодушного предложения своего непрошеного советчика.
— Я. Сказал. На. Колени, — ровно отдавая приказ, произнес он.
Краткий миг, и все звуки стихли, отойдя куда-то далеко назад, оставшись за границей сознания.
Вэл со всей отчетливостью поняла, что это — последний шанс, который ей милостиво предлагает Раза. Своеобразное прощение.
Осталось только преклонить колени перед столькими свидетелями, признать свое ничтожество и вновь получить свою жизнь в подарок.