— Понятия не имею… Надо ещё подумать.
Джек устало прислонился к стене здания, на месте которого когда-то стояла сгоревшая пекарня.
— Может, мы вообще не с того конца начали… — вздохнул он. — Мой отец говаривал, что «где?» — вопрос бесполезный…
— Пока не выяснено «кто»! — закончила Гвен, снова ткнув его в плечо. — Ну ещё бы Джон Баклз так не говорил — это же старая искательская присказка. — Она задумчиво поджала губы, глядя в пространство. Затем кивнула и продолжила: — Которая означает, что начинать надо не с пекарни, а с пекаря!
Он нахмурился, потирая плечо, — похоже, останется синяк.
— Вот только пекаря здесь нет уже три с половиной века.
— Наверное. — Веснушки весело подпрыгнули. — Зато я знаю, где его искать.
Похоже, пекарь не успел уйти далеко. Всего в сотне шагов по той же Пудинг-лейн, за пересечением её с Нижней Темза-стрит, стояла у самой реки древняя каменная часовня.
— Он пошёл в церковь? — пошутил Джек.
Гвен удивлённо приподняла бровь, взявшись за ручку резной деревянной двери с потемневшей табличкой: «ЗАКРЫТО».
— Вообще-то куча народу после смерти отправляется в церковь.
— Эй, сюда же нельзя! — воскликнул Джек.
— Можно-можно, — заверила Гвен, изо всех сил дёргая за ручку.
Тяжёлые железные петли заскрипели, и дверь медленно отворилась. — Когда нельзя, запирают на замок.
Оштукатуренные стены притвора[13] были сплошь увешаны мраморными досками с сотнями имён и дат, которые все разом вспыхнули у Джека перед глазами. Из покоев священника, находящихся на втором этаже, доносился телефонный разговор.
Приложив палец к губам, Гвен кивнула на вход в основное помещение, где рядами стояли церковные скамьи. За каменным порогом высились белые колонны, разрисованные солнечными лучами из многоцветных витражных окон. Впереди, в конце узкого зала, виднелись золочёные скульптуры и высокий алтарь[14] из красного дерева, накрытый богато расшитым пурпурным покровом. Однако глаза Джека были прикованы не ко всей этой красоте, а к тёмному полу, который почему-то вызывал странное, жутковато-тревожное ощущение.
Каждый квадратный сантиметр пола был покрыт могильными надписями, такими древними, что буквы и цифры почти стёрлись. Окинув взглядом всё пространство от порога до алтаря, Джек вздрогнул и шагнул назад, в притвор. Стоять на чьей-то могиле как-то не хотелось.
Его спутница тем временем уже шагала вдоль прохода, вглядываясь в надписи на полу.
— Пекаря звали Томас Фарринер… — начала рассказывать Гвен. — Как утверждают, он оставил растопленную печь на всю ночь, а рядом было открытое окно. Поднялся ветер… Дальше понятно. Фарринера так и не наказали, но чувство вины терзало его до самой смерти, а похоронен он был здесь, в часовне. — Дойдя до алтаря, она покачала головой: — Нет, не вижу ни одного Фарринера… Но кое-где уже невозможно прочитать — может, тебе удастся?