А хозяйка между тем продолжала выжидательно сверлить меня взглядом. И я, лишь бы только не молчать, без всякого интереса промямлила:
— Вы развернули сверток, увидели его содержимое, и что?
Идеальной формы брови взметнулись вверх.
— Естественно, спросила Павла, откуда у него все это, — ответила явно удивленная Алла Викторовна.
«Действительно, что за дурацкий вопрос?» — мысленно хмыкнула я. — Как еще могла поступить такая решительная и властная особа, как Алла Викторовна? Только потребовать немедленного и полного отчета!»
На меня накатило раздражение. Битый час уже здесь сижу! Трачу драгоценное время, слушая болтовню хозяйки, а та до сих пор так и не удосужилась сказать, что же ей все-таки от меня нужно. Очень подмывало подняться, вежливо распрощаться и отправиться домой. Восвояси. Однако из-за Голубкина, будь он неладен, поступить так было невозможно, поэтому пришлось принять заинтересованный вид и покорно спросить:
— И что ответил Павел Юрьевич?
Вопрос Алле Викторовне понравился. Она одарила меня сияющим взглядом и со сдержанным торжеством проронила:
— Что вещи принадлежат его деду. По материнской линии.
— А к тому каким путем попали? — опять же не из любопытства, а исключительно в целях поддержания разговора, буркнула я.
Ляпнула и попала впросак! Голос начальственной дамы моментально приобрел звон металла, а глаза превратились в две голубые льдинки.
— Простите?
Будь я другим человеком, обязательно бы оробела под этим высокомерным и холодным взглядом. К счастью, я девушка жизнью битая, тертая в самых разных переделках, и поэтому совсем не тонкокожая. К тому же многолетняя привычка общаться с самыми разными клиентами, среди которых попадались те еще фрукты, приучила меня не сильно реагировать на их взбрыки.
— Я телевизор смотрю редко и нашу политическую элиту знаю плохо, — глядя на хозяйку чистым взором, невозмутимо пояснила я, — но, помнится, ваш супруг всегда подчеркивал, что родом он из небольшого городка и происхождение у него самое что ни на есть пролетарское. Вот я и спрашиваю, каким образом эти столь не вяжущиеся с его жизнью вещи попали к дедушке Павла Юрьевича.
— В том-то все и дело! — неизвестно чему вдруг обрадовалась Алла Викторовна.
Не в силах устоять на месте, она взволнованно прошлась по комнате.
— Поверьте, биографию мужа я знаю отлично, и этому, — Алла Викторовна энергично кивнула в сторону разложенных на столе предметов, — в ней просто нет места. Абсолютно! И найти объяснения их присутствия я не смогла.
— А он сам? Дал какое-либо объяснение?
Лицо Аллы Викторовны приобрело задумчивое выражение.