— Анна Петровна, ты какими судьбами к нам?
Она повернулась и вскрикнула от удивления:
— Петр Августович! Вот встреча. Рада тебя видеть. Ты на этом судне? Хорошо. Значит, еще поплаваем вместе.
— А вы что, принимать «Дон» будете? — сразу переходя на «вы», спросил плотник, пожимая протянутую в белой перчатке руку Анны Петровны.
— Буду принимать, Петр Августович.
— Вот это порядок. Снова вместе. А помните, как последний рейс из Америки шли? Давало нам правильно. Век не забуду. Но вы молодцом были тогда, Анна Петровна. Молодцом! Ну, я пойду. Увидимся еще, — улыбаясь, проговорил Ремель и, забрав инструмент, пошел к себе в плотницкую.
Они были старыми друзьями — капитан дальнего плавания Анна Петровна Воронцова и судовой плотник Ремель. Несколько лет проплавал старик под командованием Анны Петровны.
Анну Петровну Воронцову знали на всех морях. Она была одной из немногих женщин, достигших капитанского звания и самостоятельно водивших корабли.
Ее любила команда. Она справедливо относилась к подчиненным, и люди это чувствовали. Никто не слыхал, как «выходит из себя» и кричит Анна Петровна. Она была требовательна, уравновешенна, спокойна. Прекрасные морские качества! Умела Воронцова быть и непреклонной. Мало женского оставалось у нее тогда. Сросшиеся над переносицей брови сдвигались. Скулы начинали как-то резко выделяться на бледном лице, в глазах появлялись упрямые огоньки. Она могла настоять на своем. Об этом хорошо знали в пароходстве.
Ни строгая прямая юбка, ни синий берет, ни густые черные волосы, собранные на затылке в тяжелый узел, не мешали Воронцовой быть решительной и не теряться на мостике в ответственные моменты. За глаза вся морская братия называла ее фамильярно-ласково — «Аннушка».
Анна Петровна постояла еще несколько минут у люка и поднялась на спардек.
— Вам кого? — окликнул ее вахтенный.
— Раньше надо было спрашивать. Я уже здесь с полчаса брожу, — засмеялась Воронцова, — мне капитана.
— К нему жена приехала, — насмешливо сказал вахтенный, досадуя на то, что его промах заметили.
— Тем лучше. Куда пройти?
— Вот в ту дверь идите, — буркнул матрос и тихо добавил: — Ходят всякие тут.
Анна Петровна вошла в кают-компанию. Там обедали. Капитанское кресло пустовало. За столом царило непринужденное оживление, которое почти всегда охватывает молодых штурманов и механиков, когда за обедом отсутствует капитан. Громко смеялись над какой-то веселой историей, которую рассказчик изображал в лицах.
При виде вошедшей женщины разговор замолк, и все обернулись к двери.
— Здравствуйте. Мне нужно Федора Андреевича.