Нет, конечно, совершенно не верное оценочное суждение, годное лишь как попытка спихнуть с больной головы на здоровую. И не скажешь же: «Как бы я был бы счастлив не знать этого!» Нет, счастливыми мертвые не бывают. И лучше сомневаться, удивляться, злиться, и испытывать всю палитру эмоций, присущих живым.
Но неделю назад Константин был близок к тому, чтобы хлопнуться в обморок, или хлопнуть чего покрепче. Тут уж как повезет. Можно было сколько угодно готовить себя к этому моменту, но готовым не быть. Это как поездка на скоростном лифте. Знаешь, что дрянь, а желудок, все равно ухается под колени.
Когда матушка сделала всей семье «сюрприз и подарок» в виде путевок в Сочи, сердце пропустило удар, потом еще один, а следом сорвалось вскачь первой в жизни тахикардией. Ладони вспотели, а аппетит резко пропал. «Началось» постучалась отстраненная мысль. Он передумал сотню вариантов решения этой проблемы, но в тот момент попросту растерялся. И ляпнул первое, что пришло в голову:
– Я никуда не полечу, у меня сдача дома.
Конечно, это совершенно не помогло. Это же его родители, и они поставили цель! В результате каких-то мифических стечений обстоятельств архитектура вышла на генерального директора фирмы, и предложила «Бегом, бегом нести документы на подпись». Да именно так, а не наоборот. Ведь с его отцом распивает дорогущий коньяк архитектор города, а не директор ОООшки. В результате: бессонные ночи, адский труд, как будто фараон уже помер, а гробница в срок не сдана, круглые от премиальных глаза северокорейских братьев, и о-па новенькая четырнадцатиэтажная сдана раньше срока. Беспрецедентный случай в строительстве, на памяти Константина, так точно. И он, директор по строительству, свободен до следующего котлована, то есть на ближайшие два месяца это точно.
После такой подставы, Костя внимательно осмотрел путевки, билеты, и вот беда, увидел не стыковку. Вся семья летит двадцать третьего июня, а он двадцать второго. Пазл сошелся.
В тот вечер, случился первый семейный скандал. А все потому, что старший из братьев заявил, что он ни за что, никуда не полетит.
Мама плакала, папа молчал, Николай закатывал глаза, и поджимал губы, Лена единственная пожала плечами, мол не хочет человек, что вы все надрываетесь.
Это уже после, он подумал, что сглупил. Нужно было молча поменять билеты на другую дату, и все. А теперь поздно. Пусть обижаются, не понимают, но он ни в какой самолет не сядет. По-хорошему и им не надо, даже и на следующий день. Мало ли.
Размышления прервал звонок телефона.
Взял трубку.