Но здесь, в Шраме, нужно быть скитальцем, чтобы понять, что на самом деле есть магия: сделка.
И, как и во всякой сделке, ее сила заключается в Мене.
Называть ее жертвоприношением было бы слишком возвышенно. Скитальцы – народ не настолько самоотверженный. А Госпожа Негоциант, с каким бы почтением мы ни произносили ее имя, не покровительствует нам. Хочешь власти – Госпожа называет цену. Предлагаешь ей Мену – получаешь то, за что платишь.
Дайга об этом знал.
Я взяла его ожерелье, перебрала безделушки. Если не знать, на что смотришь, оно покажется хламом. Прядь золотистых волос, потрепанная красная ленточка, погнутая ложка – сокровища голодранца, не мага.
Тут же висело несколько свернутых бумажек. Я сорвала одну наугад, развернула. Оттуда на меня посмотрела семья: хмурое дитя, женщина с печальной улыбкой и мужчина, которого я только что убила. Тут он моложе, волосы гуще и темнее, а его длинный нос и подбородок еще не были столь испещрены морщинами.
Если бы он решил обменять этот портрет, я влипла бы по-настоящему. Может, он был настолько дорог, что Дайга не смог с ним расстаться.
Воспоминания – вот что Госпожа Негоциант просит в обмен на силу мастеров хвата. Годятся памятные вещицы – дорогие сердцу безделушки, всякая всячина, которая важна для мага. Если задуматься, это не лишено смысла: чтобы уметь схватить, нужно уметь и отпустить. И чем вещь важнее, тем колоссальней сила.
Дайга знал и об этом.
Но не знал меня.
И поэтому под утренним солнышком остывал его труп.
Копаться было особо не в чем. Дайга предусмотрительно оставил мне кучу дерьма, которое я не смогу унести отсюда. Оружие он собрал достойное, но при себе я могу держать не более двух штук, а по хорошей цене их купят только в крупном фригольде, до которого в лучшем случае несколько дней пути. Что ж, удачи тому разбойнику, что их найдет, и еще больше удачи тем несчастным, на ком он все это богатство опробует.
И вот я, Сэл Какофония, Бич Сотни Скитальцев, отправилась в шатер – копаться в белье старика.
Бельишко, по крайней мере, оказалось неплохим. Вкус у Дайги все-таки был. А еще у него было полно бесполезного храма, в котором мне пришлось покопаться в поисках нужной мне вещи. Вздохнув, я с грохотом захлопнула крышку сундука и повернулась к полке у бархатного изголовья довольно непрактичной кровати. Рассеянно пролистала книги, которые Дайга собирал в изгнании, – либретто опер, пара любовных романов, несколько военных трактатов. Глаз вдруг зацепился за экземпляр в красном кожаном переплете.
«Третья монография Эдуарме о естественных законах и контрсложностях Шрама».