Если бы удалось сконцентрировать генерируемое вожделение и отловить сотню красоток — пять с половиной тонн вибрирующей, загорелой и упругой плоти, — то хватило бы небольшой корзинки, в которую легко поместились бы их купальники. Эротическое воображение или артистический темперамент ещё могли бы освоить пять с половиной тонн боков и бедер, ягодиц и грудей, смеющихся ртов, развевающихся волос и сияющих глаз, но ни вожделение, ни искусство не в состоянии справиться с этим. Чувства замирают. Вы уже не можете сравнить одну с другой. Они превращаются в одно шелковистое и мудрое существо, совершенно непознаваемое, тысяченогий высокомерный восторг, закованный в броню юношеского неведения и вооруженный древней как мир мудростью женского начала.
Единственная клетка этого огромного организма, обособленное существо, одна девушка, может быть поймана и сбита с толку, использована и опустошена, сломана и брошена. Или — тут вполне можно бросить монетку — она станет объектом поклонения и любви, необходимой и желанной, которую удастся заполучить лишь с соблюдением всех контрактов и церемоний. Но в обоих случаях огромный организм не почувствует потери одной индивидуальности — так рой не замечает исчезновения одной пчелы, — а просто двинется дальше в своем блистающем, смеющемся, длинноногом бессмертии, непрерывно пополняемый детьми и вечно текущим временем, вновь возникающий каждую весну, непобедимо бросающий вызов, — неисчерпаемое море, имя которому Девушка, говорящее всем: «Выпей меня!» и знающее, что как бы ни были велики его потери, уровень моря навечно останется неизменным.
Я ехал вдоль бесконечных пляжей; на желтовато-коричневом песке расположилось множество зайчиков. Когда общественные пляжи закончились, я оказался перед огромной белой стеной многоквартирных домов, закрывающей море и даже кусочек неба.
Бесконечные блоки, застывшие в своем стерильном однообразии. Обалконенное гетто. Звуконепроницаемое благодаря морю. С множеством удобств и мощной системой безопасности, так что жизнь наконец стала предельно скучной, самыми трудными решениями, которые приходилось принимать в течение дня, были, какой канал смотреть по телевизору и где лучше искупаться — в море или в бассейне.
Я нашел номер 8553. Он назывался «Каса де плайя» и, как и все остальные дома, был похож на залитый сахарной глазурью свадебный торт. Двенадцать этажей в форме буквы «С», расположенной так, чтобы из каждой квартиры открывался вид на море. Я слышал, что один квадратный фут земли здесь стоит четыре тысячи долларов. Непростая задача для архитектора построить на двухсотфутовом пятачке стоимостью восемьсот тысяч долларов здание, в котором нужно разместить триста шестьдесят квартир так, чтобы из каждой открывался хороший вид, сохранив при этом ускользающее ощущение свободного пространства и элегантности.