Передвигаться по такой «поверхности» было сущим мучением – ноги то и дело норовили соскользнуть и провалиться в коварную щель между корнями – и хорошо, если дело обойдётся ободранной лодыжкой. Зато здесь не было и намёка на подлесок. Сросшиеся кроны пропускали слишком мало света, так что на нижнем, грунтовом ярусе Путаной Рощи царствовали бурые лишайники, вездесущий проволочный вьюн, да белели в развилках корней пузырчатые гроздья жгучих дождевиков.
– И вот ещё что…
Бич, как показалось, Егору, замялся.
– Помнишь, я тебе рассказывал про Лискину затею?
– С освобождением «зеленушек»? Было, помню. А что?
Услыхав слово «зеленушки» Умар подобрался. Черты его лица, и без того тонкие, заострились; Егор мог бы поклясться, что в жёлтых кошачьих глазах замелькали искорки.
– А то, Студент, что сдаётся мне – они и есть пленники, за которыми охотились люди Порченого. Вот и Лиска на связь не выходит, а пора бы уж…
– Да ладно… – у Егора челюсть отвисла. – Так ты думаешь, что она в Грачёвке, у того урода с некромицелием?
– Ничего я не думаю. – сумрачно ответил егерь. – Но времени терять не собираюсь. Доберёмся– выясним.
Он попрыгал на месте – не звякает ли? – повесил карабин на шею и водрузил на него ладони.
– Ну что, готовы? Тогда потопали. И ноги берегите, тут их в два счёта можно переломать. До Грачёвки путь неблизкий, клык на холодец!
Блудояр попятился с криком: «Не стрелять! Хозяину они живыми нужны, живыми!», и вперёд, расталкивая перепуганных грачёвцев, шагнул грибной зомби. Замер на секунду, раскинул руки и нечеловеческой походкой заковылял навстречу Виктору.
Тот злобно оскалился и вскинул бензопилу – тяжеленную, машинально отметила Лиска, с громоздким мотоблоком, не чета тем, что ей случалось видеть раньше. Древний агрегат требовалось удерживать обеими руками за изогнутые обрезиненные дуги; на большом, как у мотоцикла, облупленном топливным бачке едва читалась надпись: «Дружба».
Когда до зомби осталось не больше двух метров, Виктор шагнул вперёд, размахнулся и наискось, справа налево, рубанул. Тварь вскинула руку, закрываясь от удара – и девушка, словно во сне, увидела, как цепь без усилий прошла сквозь плоть, и рука, вращаясь, отлетела в сторону. А стремительно мелькающие зубья продолжили движение, разваливая грудь и брюшину.
Она ожидала фонтана крови – но его не было. Тело ходячего трупа раскрылось, словно лопнувший тугой мешок, и оттуда вывалилась груда черноватых, с белёсыми и багровыми вкраплениями, кусочков. Волна немыслимого смрада обдала людей, заглушая вонь сгоревшего биодизеля.