— Люди часто выражаются подобным образом, — заметил Бэньон.
— Однако это не единственная причина, заставляющая меня думать, что здесь… ну как бы точнее выразиться…что здесь не всё чисто. Том был просто не в состоянии покончить с собой.
Некоторое время Бэньон молчал, потом пожал плечами:
— Люси, Том застрелился, это факт.
Она медленно покачала головой:
— Всё это непонятно.
— Скажите, — поинтересовался Бэньон, — он не казался озабоченным? Не рассказывал о денежных затруднениях, о жене и прочих личных делах?
— Нет, не рассказывал, и сейчас мне это тоже кажется странным, — сказала она с удивлением. — Я уже говорила, он всегда переживал, волновался из-за того, что не имело к нему прямого отношения. Будто он виноват, что у других что-то не ладится. Ему казалось, что он в ответе за все беспорядки, происходящие в мире. — Она взволнованно наблюдала за Бэньоном. — Но на прошлой неделе он показался мне совершенно другим человеком — по-настоящему счастливым, в превосходном настроении. Как будто совершил какой-то поистине благородный поступок, облегчивший его совесть, позволивший перестать считать себя в чем-то виновным. Именно поэтому я не верю, что он застрелился.
— И тем не менее, Люси, это так. — Бэньон слегка нахмурился и закурил новую сигарету. — Возможно, перемена к лучшему, которую вы заметили в нем, явилась результатом того, что он просто-напросто разобрался наконец в мире, в котором живет. Понял, что наша планета не рай и никогда таковым не будет, но в то же время и не ад. Надо просто жить и стараться быть счастливым.
— Если причина в этом, с чего бы он стал стреляться? — возразила Люси.
— Не знаю, — ответил Бэньон. — Возможно, правда, это всего лишь предположение, он так до конца и не избавился от комплекса вины и ответственности. И понял, что сумеет освободиться, лишь уничтожив себя. Том, возможно, вовсе не менялся. Кто даст гарантию, что он не остался таким же подавленным, неуверенным в себе, как тогда, когда вы его встретили впервые?
— Нет, вы не правы, — сказала Люси. — Не могу доказать или объяснить словами, но Том был счастлив. По-настоящему счастлив. Подавленности в нем не было и следа. Притворства тоже.
Бэньон пожал плечами:
— А мне точно известно, что он застрелился.
— Выходит, вы понапрасну потеряли время?
— Нет. Конечно, нет.
Она потерла лоб рукой:
— Вы были очень любезны. Мне неловко, что я вас сюда затащила.
— Пожалуйста, не извиняйтесь. Мы, полицейские, для этого и существуем. Если случай самоубийства кажется подозрительным, нам необходимо знать. Ну а теперь давайте выпьем.