− Хорошо. Ты командир отделения, тебе и карты в руки. Подбери для каждого кадета индивидуальный метод тренировки. У тебя месяц, а потом будет по-моему. — Дмитрий кинул на меня испытующий взгляд. Пару минут молча бодались, кто кого переглядит. Ничья. Если думал, что не приму вызов, то зря. У меня опыт, мальчик! Я выиграю.
− Хорошо, − по моим губам скользнула нахальная улыбка. — А как же твои нормативы?
− Месяц подождут, − ухмыльнулся в ответ Дмитрий. — А потом я своё наверстаю. Учти, поблажек вам не будет. Я же не могу уронить свой престиж и воспитать посредственную группу кадетов.
− Мелкий диктатор, − фыркнул я.
− Наглый котяра, − послышалось в ответ. Дмитрий резко встал, поправил и так идеально сидящий мундир и ушёл по своим царственным делам.
Подобное неформальное общение мы позволяли себе только наедине и без посторонних ушей. Так сложилось с самого начала. Эта лёгкость общения удивляла меня самого. Несмотря на его титул, Дмитрий не создавал чувства превосходства, не страдал повышенным высокомерием и беспричинным снобизмом. Честный, требовательный не только к подчинённым, но и к себе самому. Он импонировал мне, но и оставлял кучу вопросов. Его расположение ко мне, обычному мелкому дворянину каким меня знали все вокруг, было непонятным. О моём титуле князя я никому, в том числе и Дмитрию, пока говорить не собирался. Так решили мы с Дедом. Хватит и того, что в курсе все Логиновы и Дава. Исполнится мне двадцать годков, вступлю в права наследства, вот тогда и начнём кардинальные военные действия. А сейчас лучше более-менее спокойно отучиться и завести друзей, стараясь не привлечь к себе излишнего внимания.
И всё же… Почему Дмитрий ко мне так относится? Я ни в коем случае не собираюсь себя любимого принижать. Чего скрывать-то? Умён, красив и до безумия талантлив. Ладно, если без шуток, то у нас в данный момент разное социальное положение, как говорится, кто я и кто Дмитрий. Моё резкое вхождение в ближний круг друзей царевича удивило многих в Академии, так как попасть туда на самом деле весьма трудно. Моё чутьё старого разведчика подсказывало, что стоит мне копнуть глубже и я найду нечто интересное. Вот мне ни разу не верилось, что дело было только в моих дружеских отношениях с братом и сестрой Браницкими. Я часто вспоминал наше совместное путешествие в Петербург и то, как доверчиво-спокойно он спал в машине рядом с совершенно незнакомым парнем. Почему он мне настолько доверяет? Опять же командирство над отделением. По логике вещей, отдать его Волконскому было уместнее, но… Вопросы копились, вот только повода их задать всё не возникало. Не пятиминутный он, этот разговор.