Мы отрицаем то, что отрицаем, не потому, что мы глупы, упрямы или дефектны, мы даже не лжем себе сознательно. «Отрицание – это не ложь, – объяснял Ноэль Ларсен, квалифицированный психолог-консультант. – Это непозволение себе знать, в чем состоит реальность».
Отрицание – это пугало жизни. Это как сон. Мы не осознаем своих поступков, пока не совершим их. На каком-то уровне мы по-настоящему верим в ту ложь, которую твердим самим себе. И на то есть причина.
«В моменты сильного стресса мы захлопываем свое осознание – эмоционально, иногда интеллектуально, а время от времени и физически, – объясняла Клодия Джюэтт в книге «Как помочь детям справиться с разлукой или утратой». – Включается встроенный механизм, чтобы отразить разрушительную информацию и не дать нам «перегреться». Психологи говорят, что отрицание – сознательный или бессознательный защитный механизм, который все мы используем, чтобы обойти, уменьшить или предотвратить тревожность, когда ощущаем угрозу. Мы захлопываем свое осознание, не давая войти в него информации, которую было бы слишком трудно знать» (9).
Отрицание – амортизатор для души. Это инстинктивная и естественная реакция на боль, утрату и изменения. Оно защищает нас. Оно отражает удары жизни до тех пор, пока мы не сможем привлечь другие копинг-ресурсы.
2. ГНЕВ
Перестав отрицать утрату, мы переходим к следующей стадии – гневу. Наш гнев может быть разумным или неразумным. Мы можем иметь все основания пылать яростью – а можем иррационально набрасываться на что угодно и кого угодно. Мы можем винить себя, Бога и всех остальных в нашей утрате. В зависимости от природы утраты мы можем быть немного раздражены, сердиты, откровенно гневаться или биться в судорогах сотрясающей душу ярости.
Вот почему попытки призвать человека к порядку, «показать ему свет» или рассмотреть серьезную проблему часто приводят не к тому, чего мы ожидали. Если мы отрицали ситуацию, то не перейдем непосредственно к принятию реальности – мы перейдем к гневу. Поэтому нам нужно очень ответственно подходить к серьезным столкновениям разных точек зрения.
«Профессия, предполагающая приведение людей в чувство, срывание их масок или принуждение взглянуть в лицо отрицаемой истине, – весьма опасное и деструктивное призвание, – писал Джон Пауэлл в книге «Почему я боюсь сказать тебе, кто я?». – Человек не способен жить с каким-то осознанием. Он старается так или иначе защитить свою психику, сохранить ее нетронутой с помощью какой-то формы самообмана… Если фрагменты психики останутся несклеенными, кто подберет их заново и сумеет вновь собрать пазл?» (10).