— Аллиаль дер Журбье, найденыш, имя было написано на карточке, положенной в пеленки.
— Дер Журбье? – насмешливо уточнил чиновник. Фамилия была известной в узких кругах.
— Фамилия дана в честь покровителя нашего приюта, скончавшегося в день находки, — пояснила начальница.
— Ясно, что ж, малец, иди за мной! – приказал чиновник, и Аллиаль пошел за ним, бросив последний взгляд на миску с шелухой.
— И какой у тебя дар? – не выдержала, перебила рассказчика Аманда.
— Ментальный, — прошептал Аллиаль.
Лорд Грегори и Махоун поежились. Аллиаль, несомненно, ценное приобретение для королевской службы, только… Плавать в чужих эмоциях – это и больно, и противно. Ловить не просто презрительные взгляды, ощущать даже направленную в твою сторону мысль…
— Как же ты держишься? – прошептала девушка.
Мальчишка распахнул рубашку, демонстрируя огромного размера амулет, сплетенный из серебряной проволоки и прозрачных бусин:
— Я уже научился закрываться, и экран помогает, и…вы тоже помогаете.
— Мы? – удивился непосредственный Махоун.
— Вы всегда думаете и чувствуете то, что говорите, — пожал плечами менталист, — мне с вами спокойно.
— У тебя есть мечта? – спросил Грегори, отвлекая покрасневшего, взволнованного Журбье от переживаний.
— Есть, — кивнул он сам себе, — хочу узнать, кто мои родители, и почему меня подбросили в приют.
— Достойная цель! За это надо выпить! – поднял фляжку с ликером Грегори, побуждая друзей присоединиться и окончательно отвлечь менталиста.
Он-то знал, о чем Аллиаль умолчал. Обучение таких магов начинается с ломки. Физическое унижение, моральное давление, любая грань, помогающая надеть на менталиста «поводок». Как взрослые циничные люди могли ломать хрупкого приютского мальчишку, Грегори не хотел даже представлять. Чудо, что он выжил, и сохранил здравый разум.
Аллиаль, словно догадавшись, о чем думает сиятельный лорд, вдруг взглянул ему в глаза абсолютно трезвыми, желтыми глазами и, усмехнувшись, одними губами произнес:
— У них не получилось! – потом лихо опрокинул крышку-стаканчик с крепким вишневым ликером и тут же пьяненько «поплыл», хихикая и заваливаясь на бок.
До конца года Грегори не поднимал эту тему, а потом Аллиаль поделился с ним своим секретом:
— У нас была нянька, пожилая уже, слабая. Когда ее обижали, она светло улыбалась. Я удивлялся, чувствовал же, что ей должно быть больно, а она словно в броне сидит. Она мне и рассказала, что просто уходит туда, где ей, когда—то было хорошо.
— Тебе, где-то было хорошо? – удивился лорд.
— В животе матери, — хмыкнул парень, и добавил: — у меня большой потенциал, убивать и калечить им запретили, а все остальное я способен выдержать.