Это был третий поход, в котором я участвовал, и, кажется, он был одним из самых приятных — Бурхан Эддин ушел из Марсивана не дожидаясь, когда мы придем под стены города.
Мой четвертый поход состоялся следующим летом. На тот раз восьмидесятитысячная армия султана пошла на север — к берегам Черного моря, в горную страну Джанин.
Там мы осадили город Самсун, носящий имя ветхозаветного богатыря Самсона. Говорили, что сам он и основал этот город.
Среди рабов-христиан, оказавшихся вместе со мною под стенами Самсуна, были книжные люди, и они-то поведали мне историю этого Самсона. Он был, говорили знающие, таким сильным, что однажды, когда в руках богатыря не оказалось меча, а невесть откуда подвернулась ослиная челюсть, он перебил ею тысячу врагов, а потом сорвал с петель городские ворота и унес их на себе. И ничего бы не смогли с ним поделать, если бы не одна женщина. Она выведала, что вся сила Самсона в его волшебных волосах, которые и давали ему необыкновенную силу.
Женщина обманом пробралась к нему в шатер, усыпила доверчивого Самсона и, когда он заснул, обстригла ему волосы. Сонного богатыря повязали враги и заточили в темницу.
В неволе волосы у Самсона отрасли, и, когда враги привели его в один из своих храмов, богатырь сломал колонны, крыша рухнула, и Самсон погиб вместе с врагами.
На наше счастье правитель города не был таким сильным, как его основатель, и через несколько дней бежал из Самсуна.
Таким образом, и этот поход оказался тоже не очень сложным.
Однако не осада города навсегда запомнилась мне: Самсун остался в памяти из-за события совершенно исключительного. Оно произошло уже тогда, когда мы заняли город и расположились в нем на постой.
Я вспомнил о нем и подумал: «Как не написать о таком, чему я сам был очевидцем?»
И решил написать. Пусть мои читатели узнают об этом, тем более, что сейчас, возможно, уже нет никого, кто мог бы рассказать о случившемся.
Я еще раз представил все и, сам удивившись тому, что пришло на память, написал: «О змеях и ужах».
«Не могу не упомянуть о большом чуде, которое во время бытности моей у Баязида случилось близ Самсуна.
Внезапно там показалось столь огромное количество змей и ужей, что город ими был окружен на протяжении мили. Частью эти змеи пришли из моря, частью же из лесов Джаники, страны, изобилующей лесом и прилежавшей к Самсуну.
Девять дней это скопище змей оставалось совершенно спокойным, на десятый же между ними открылась борьба, и никто не смел выйти из города, хотя они и не причиняли вреда ни людям, ни скоту. Видя в этом знак и предопределение свыше, начальник города запретил делать зло этим гадам, между коими борьба продолжалась до захода солнца.