– Тори? – на заднем фоне слышались гул голосов и эхо.
– Мам, – голос дрогнул. – Это я. Я… Я ушла от Тома, мама.
Сказанное вслух стало реальным. Я сказала о нашем расставании кому-то третьему.
– Секунду, Тор. Здесь очень шумно. Ты ушла от Тома? Ты это сказала?
Я кивнула, по лицу струились слезы. В горле застрял ком.
– Боже, я правда ушла от него. Что я наделала, мама? Что я наделала?
Слышно было, как она нервно объясняет отцу: «Да, это Виктория. Она говорит, что ушла от Тома. Я знаю! Не знаю! Подожди. Тор? Тор, ты там? Мы уехали за рождественскими подарками».
– Мама, – заныла я, – что я натворила? Я взяла и бросила его. Не понимаю, как так вышло. Мы просто ели сэндвичи, и тут я… Боже…
Она сказала, что все нормально. Произнесла: «наконец-то». Похвалила меня за смелость.
– Поезд подъезжает. – Мне удалось собраться. – Я буду через сорок минут.
– Возможно, ты нас опередишь, дорогая. Мы выезжаем, но ты можешь приехать раньше. Ты не против?
Я кивнула и протиснулась через турникет, прижав телефон к уху.
– Ты знаешь, где взять ключ?
– Да.
– Все будет хорошо, Тори.
На другом конце провода повисла долгая пауза, а затем:
– Ты приняла правильное решение, – сказала мама. – Уверяю тебя. Однажды ты оглянешься назад и поймешь, что это было лучший твой выбор. Увидимся совсем скоро. Держись.
Ты приняла правильное решение.
Я протиснулась через раздвижные двери и поставила чемодан в секцию для багажа. Выбрала пару пустых сидений и опустила свое измученное тело на то, что было возле окна. Поезд поприветствовал меня стандартным сообщением: куда мы едем, где мы остановимся. Он тронулся и медленно пополз над рекой. Город казался серым и шумным, на носу Рождество, а мой мир рухнул-мой мир рухнул-мой мир рухнул, но мама сказала, что я приняла правильное решение.
Ее слова подействовали на меня. Пальцы перестали дрожать. Родители никогда не были в восторге от Тома. Они всегда старательно удерживались от критики, но никогда не одобряли его поведения. Я прямо-таки чувствовала, как обрадовалась мама на том конце провода. Ее не беспокоило, что я внезапно оказалась в одиночестве, пусть даже мне уже тридцать два и, возможно, я больше никого не встречу, пусть даже мы с Томом столько вложили в наши отношения, пусть даже со стороны он выглядит завидным женихом. Я подумала о других людях, чьим мнением я дорожу. Ди всегда волновалась, все ли у нас хорошо. Сэнди видела меня насквозь, когда я пыталась нацепить фасад «мы счастливы». Энн не соглашалась с доводами Тома, она дала мне понять, что я не такая уж плохая и что, возможно, проблема кроется как раз в нем. Даже Тейлор Фэйтфул отказалась от истории с идеальным концом и ушла прочь от всего, о чем не рассказывала нам. Я была настолько одержима тем, как это выглядит со стороны, что не задумывалась, с какой стороны. Чье мнение имеет значение, а чье – нет. А главное – как все это выглядит с моей стороны. За окном проносился город, а на меня обрушилось горе. Сердце не слушало разум, оно разрывалось. Этой боли не избежать. Решение не станет менее мучительным от того, что оно правильное. Нужно продержаться до родительского дома: ведь стоит поддаться эмоциям, и я не смогу остановиться. По щеке скатилась слеза, и я смахнула ее. В это время другая слеза беспрепятственно скользнула вниз. Я была уже на грани отчаяния, и тут запищал телефон.