Многие подходили к нам и поздравляли меня с успехами. «Вы же писательница?», «Моя племянница обожает вашу книгу», «Вы никогда не думали экранизировать вашу книгу?». Вспыхнув, я отвечала: «В этом нет ничего особенного». Разыгрывала из себя скромницу, но, говоря по правде, их слова мне льстили.
Появилось блюдо с куриными шашлычками в тайском стиле, и теперь весь ближайший час, пока нас не позовут на ужин, всем гостям обеспечен неприятный запах изо рта. Извинившись, я вышла в уборную, чтобы сполоснуть руки холодной водой.
И написала сообщение Тому:
Тори: Свадьба проходит отлично. Как твое интервью? Люблю тебя.
Бессчетное количество бокалов спустя мы оказались за столом под названием «Осьминожка». Ди и Найджел удивительно хорошо поладили, а я с тоской уставилась на крошечную – на один зубок – слойку, мой вегетарианский паек.
– О да, начальная школа – это здорово, – радостно объявила Ди, откинув гриву медных волос. – Я веду уроки только у малышни. Никаких выпускных экзаменов, никакого переходного возраста, большое спасибо. Мне платят за то, чтобы я возилась в песочнице, и я нисколько не возражаю.
– Ди? – позвала я ее. Говорила я неожиданно невнятно. – Поделишься своей слойкой?
Она кивнула, даже не повернувшись, и я тут же схватила булочку, разорвала ее на кусочки и набила рот. Я ненадолго потеряла нить происходящего, от вина пересохло во рту, а в голове стоял туман. На другом краю стола Андреа и Оливия пересказывали Стивену дурацкие истории времен средней школы, которые он наверняка уже слышал. Андреа успела оправиться от обиды на приглашение без ребенка и выглядела раз в десять пьянее меня. Она наливала белое вино в бокал, будто это был эликсир жизни. Половина бутылки выплеснулась на отутюженную кремовую скатерть, что вызвало у Андреа приступ истерического смеха.
– Чем ты занимаешься? – спросил друг Найджела: а о чем еще говорить, если тема, откуда вы знаете жениха и невесту, уже исчерпана (они с Тимом вместе учились в универе).
Я сделала глоток.
– Я писатель. Слушай, а ты будешь есть свою слойку?
– Писатель? Ничего себе! – сказал он: стандартный ответ. Его имя уже успело вылететь у меня из головы.
– Это известная книга? – продолжал он: стандартный вопрос.
– Это книга по личностному росту, где я пишу о собственном опыте. Называется «Негодная: как я послала на хрен чужие правила».
Я ждала, когда его лице появится недоверие, ведь он наверняка о ней слышал.
Ага. Вот и оно.
– Ого, я знаю такую.
Моя улыбка могла бы обратить в камень Медузу Горгону.
– Чего только не бывает.
Он пустился в рассуждения о том, что всегда мечтал написать книгу, что мне совершенно необходимо продать права на экранизацию, потому что все деньги в кино, и как жаль, что у него нет времени написать книгу, и тут наконец подошло время произносить речи.