Облегченно вздохнув, я открыла дверь.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте, — ответила женщина, которую я никогда прежде не видела, и осмотрела меня с ног до головы.
Я сделала то же самое. У нее были русые волосы, гладко ниспадавшие ей на плечи, и узкий нос над окрашенными в красный цвет губами. Ее возраст было тяжело определить, так как лицо имело кукольную невыразительность, которая не могла быть естественной. Однако я чувствовала, что она была старовата для одной из «подруг» Луки. Черный брючный костюм подтверждал мои аргументы.
— Что случилось? — неуверенно спросила я.
Она склонила голову.
— Кто вы?
— Э-э… Я Сага. А вы?
Она не ответила, молча разглядывая меня. Я вдруг показалась себе довольно убогой в леггинсах и свитере оверсайз из секонд-хенда, еще не причесанная.
— Лука и Апрель больше не живут здесь?
— Ой. — Внезапно я узнала ее. Ну конечно. Русые волосы, тонкие черты лица и серо-зеленые глаза, так похожие на те, которые сегодня утром устало смотрели на меня.
— Вы, должно быть, миссис Гибсон.
— Так и есть.
— Извините, что я вас не узнала.
Я попыталась разобраться в своих мыслях. Лука и Апрель ждали свою маму? Наверное, нет, иначе Лука не пошел бы с Гэвином на площадку для выгула собак. Или он пошел именно поэтому.
Миссис кашлянула.
Я несколько секунд пристально смотрела на нее. Она, наверное, приняла меня за чокнутую. Я сделала приглашающее движение рукой.
— Хотите войти?
— Нет, я лучше останусь здесь. — Ее лицо было таким невыразительным, что я на мгновение подумала, будто она сказала это серьезно, но миссис Гибсон прошла мимо меня в квартиру. Высокие каблуки ее туфель стучали по паркету, когда она медленно шла по гостиной и все осматривала. И, похоже, ей не нравилось то, что она видела.
Я все еще держала дверь квартиры открытой, вероятно, в надежде, что она передумает и уйдет. Она была такой, как я себе представляла. Эмили Гилмор казалась в сравнении с ней сердечной.
— Луки нет. Он ушел с Гэвином.
Миссис Гибсон поставила сумку на одно из кресел и бросила взгляд на мои украшения, лежавшие на кофейном столике, а потом снова посмотрела на меня. Теперь на ее губах была тонкая улыбка, но она не делала ее приветливей, напротив — еще холоднее. Наверное, потому, что она пыталась что-то скрыть за этой улыбкой.
— Они все еще дружат?
Я кивнула и закрыла дверь, лишь для того, чтобы казаться занятой.
— Понятно.
— Апрель еще спит, — поспешно сказала я.
Эту информацию она приняла к сведению кивком головы, который казался менее враждебным, чем слова до этого.
— Разбудить ее?
— Нет, ей надо отдохнуть. У нее, наверное, была напряженная неделя.