Царь Алексей Михайлович, этот «истинный патриарх русских охотников», вполне чувствовал всю поэзию охоты, о чем ярко говорит его «Охотничий дневник» и письма к стольнику Матушкину. А в «Новом уложении и устроении чина сокольничья пути» царственный охотник верно и живописно, несколькими словами лишь, изображает сокола: «Красносмотрителен же и радостен высокого сокола лет», а добыча и конец охоты — «добровиден». И на удовольствия охотою у государя свой взгляд: «И зело потеха сия полевая утешает сердца печальныя, — пишет он в наставлении сокольникам, — будите охочи, забавляйтеся, утешайтеся сею доброю потехою… да не одолеют вас кручины и печали всякие».
Не единожды бояре силились отклонить от воинских забав Петра I, расхваливая псовую и птичью охоту. И уж до того расхваливаш, что царь возьми да и согласись наконец выехать в поле. Но удовольствия никакого государь не ощутил и посчитал охоту напрасной потерей времени, отвлекающей от государственных дел: «Не лучше ли быть воинами, нежели псовыми охотниками? — сказал тогда царь. — Я царь, а слава царя в благоденствии народа; охота же есть слава псарей». Вот таким «оригиналом» оказался Великий Петр.
Зато Петр II, наоборот, охотником слыл азартный. Граф Остерман, наставник его, бывший потом Государственным канцлером, жаловался, что поселившие в государе страсть к псовой забаве князья Долгоруковы делали это намеренно, чтобы отвлечь того от дел государевых с целью управлять им самим.
И вот после смерти Петра II охота окончательно исчезла из царственного обихода. Ей предавались отныне лишь помещики, сибирские промышленники и те, кому была она средством пропитания.
Большими любителями охоты были и многие русские писатели, среди коих Лев Толстой, Тургенев, Шишков, Арсеньев и, конечно же, Аксаков. Его «Записки ружейного охотника» многие годы были настольным руководством для охотников. Они же учили не губить природу понапрасну. «Спрашиваю я охотников: что за радость душить молодых тетеревят, которых не только переловит собака, но которых можно перебить из-под нее руками? Потом мудрено ли попасть в тетеревенка, который летит, как шапка, прямо по одному направлению, или лежит на сучке неподвижно над вашею головой?.. Я, уважая вкусы других, не могу изменить своего».
Лет сто пятьдесят назад никого не удивляло, например, что: «В Саратовской и Астраханской губерниях все пространство по течению Волги, на расстоянии 400 верст, бывает усеяно дикими гусями, утками, куропатками, перепелами, бакланами, лебедями, журавлями, дрохвами, тетерями, бекасами, дупелями и другими птицами. Гусей и уток такое налетает множество, что они пожирают хлебные стоги и приводят в крайнее разорение поселян».