И все-таки весна кружила головы. Одногруппники влюблялись, одногруппницы вечерами бегали на свидания, а директор лично провел на каждом курсе лекции о безопасности вечерних прогулок и методах контрацепции. Его уважали, так что даже не хихикали, когда он серьезно сказал парням, что коробка в туалете всегда полна презервативов, и лучше потратить часть стипендии на них, чем всю стипендию на лечение или на воспитание ребенка.
Почему-то весеннее настроение Аленку не цепляло, может потому, что она подозрительно смотрела на всех представителей мужского пола, а может потому, что ее волчий облик совершенно не реагировал на окружающих ее самцов. Для ее серой части все парни их потока оставались безвкусными серыми тенями. И даже преподаватель физкультуры, он же тренер по борьбе совершенно Аленку не трогал, хотя по нему вздыхала треть первокурсниц.
А вот Баваль влюблялась! Шумно, бурно, страстно, но остывала, едва замечала в избраннике что-то отталкивающее — то торчащие уши, то длинные руки, а то и не замеченный прежде длинный нос. Вечерами девушки смеялись, обсуждая прошедший день и тогда Аленка невольно вспоминала дружную семью волков и рыжую прабабушку-лисицу: вот бы она посмеялась вместе с ними! А еще лучше учинила бы какую-нибудь проделку, подняв на уши все общежитие!
Весна потихоньку катилась к лету, приближались курсовые экзамены. Однажды вернувшись в комнату после работы за компьютером, Аленка не обнаружила Баваль ни за столом, ни в постели. Отбой уже объявили, да и шустрая цыганочка была большой любительницей поспать, так что засыпала задолго до возвращения соседки. Встревожившись, Аленка побежала к дежурному преподавателю.
— Да к ней родственники какие-то пришли, она на минуточку вышла, — ответила Ольга Александровна, немолодая преподавательница швейного класса.
— Ее нет в комнате! — выпалила Аленка.
Дежурная нахмурилась, но не особо встревожилась:
— Ну пробеги по другим комнатам, — пожала она плечами, — может чай где пьет.
Сердито пыхтя, Аленка обежала все три этажа общежития, убеждаясь, что Баваль тут нет. Потом остановилась у своей двери, прикусила губу, достала телефон и набрала номер директора, который он ей дал, когда она ездила снимать деньги.
Рамзан Георгиевич отозвался не сразу, после шестого или седьмого гудка в трубке раздался его хриплый, сонный голос:
— Але, кто это?
— Рамзан Георгиевич, Баваль пропала… — только и сумела выдавить Аленка.
В трубке раздались шорохи, треск сдержанное шипение, потом директор уже привычным «рабочим» голосом потребовал, деталей. Аленка коротко ему пересказала то, что услышала от дежурной.