Я попыталась высвободиться, кинжал сильнее надавил на мою шею. В одной точке стало жарко и влажно, запульсировала боль. А бегущие в темноте люди множились, как агенты Матрицы в компьютерных спецэффектах. Они окружали помост и внедорожник. От горящей стоянки разносились вопли.
— Роберт, уходи! — выкрикнула я в отчаянии. — Обходят сзади! Уезжай!
Он бросился ко мне. И я рванула в сторону изо всех сил, которые были. Кинжал Беттарид полоснул по воздуху. Не думая, я оттолкнула её руку и, развернувшись, ударила наотмашь.
Мадам Беттарид отлетела назад.
Поздно!
На Лембита набросились сзади. Пара выстрелов. Пистолет выбит. Меня взяли в тиски с двух сторон, схватив за руки. На помощь к подстреленным «жрецам» торопились вооруженные мужчины, похожие на вышколенных, тренированных военных. Они быстро и организованно уносили со спонтанного поля боя стонущих раненых одного за другим.
В центре хаоса, запаха пороха и крови мадам Беттарид поднялась, утирая юшку с носа. На белом льне платья жрицы проступили алые пятна. Зажимая нос, она зыркнула на меня, перевела взгляд на поваленного наземь Лембита.
Мы проиграли. Но от торжественности мистерии ничего не осталось. Театральная постановка провалена. Хоть что-то! Я глянула на верзил по обе стороны. Достали! Попыталась вырвать руки. Тщетно. Впились, как клещи.
— Поднимите флика! — раздалось позади, приправленное крепким матерком.
Я обернулась, вычленила взглядом в толпе наёмников Макарова. При виде окровавленной валькирии он перестал выдавать матерные рулады.
— Что ЭТО? — спросила мадам Беттарид, кивком показывая на Лембита.
Того поставили на ноги. Он смотрел исподлобья жёстко и осознанно, словно продолжал высчитывать варианты развития событий. Наши взгляды встретились. Лембит угрюмо, едва заметно кивнул. Моё сердце забилось. Не всё потеряно?
— Это? Роберт Лембит, живучая крыса из Интерпола, — буркнул Макаров. — Хитрый эстонец, который притворился падалью, мать его! Инструмент шантажа. Рычаг.
— Но ты не Архимед[35], — заявил Лембит. — Я утоплю тебя в ванне.
— Что это, Дмитри?! Ты не убил этого флика? Я вижу прямое неподчинение моим приказам и Уставу! Это предательство! — рявкнула мадам Беттарид, игнорируя Лембита, словно тот был неодушевлённым предметом.
Значит, всё давно предрешено. Возмущение, ярость, смешанные с предчувствием, что ничего нельзя изменить, выдавили страх. Я выдохнула его из себя вместе с облаком гнева и отчеканила:
— Убить его. Потом меня. Как просто идти к свету по головам, да? Превращать людей в пешек, в мумии, раздавать указы из мягкого кресла? Играться в Бога и попутно врать, запугивать, похищать? Красивыми словами так удобно манипулировать! И что, все эти дураки вокруг верят?! Так знайте: что бы вы не искали в гробнице, вам не поможет! Как Гитлеру Копьё Нибелунгов. Потому что вы понятия не имеете, что такое Добро, Свет, Любовь. Это не пункты в ваших лживых договорах! У вас ни-че-го не получится! И я не Нефертити!