— Ты не вовремя, мне нужно уходить. Зачем ты здесь?
Финн сглотнул, неуместный проблеск надежды в его зелёных глазах удивил меня.
— Дамира… Не могу поверить, что произношу твоё имя вслух, тебе. Такое звучное, как музыка. — Он улыбнулся, хоть и вышло довольно натянуто. — Странно, что ты спрашиваешь, зачем? Я волновался о тебе, что с тобой, как живёшь… Тебя оказалось очень сложно найти, но я нашёл, и так рад!
Теперь его улыбка просияла счастливо. Я промолчала.
— Ты так внезапно исчезла тогда в пустыне, — продолжал он, — но главное, ты жива. Ты цела. И прекрасно выглядишь. Тебе идёт новая причёска и цвет. Очень стильно!
— Спасибо. Повторюсь: зачем ты здесь?
— Хотел узнать, что ты в порядке.
— Я в порядке.
Пауза затянулась, налилась неловкостью, как туча перед дождём. Я подумала о телефоне, позвонить ли Роберту, и отбросила эту мысль. Взглянула на часы, висящие над аркой в гостиную.
— Дамира, разве ты не понимаешь, что я любил и люблю тебя? — вскинул на меня глаза Финн.
Скрестив на груди руки, я вспомнила его жаркую исповедь в ночь, когда мы были с ним в последний раз, и последствия. Невольно усмехнулась.
— Зря ты так, — выдохнул Финн. Он взглядом искал мои глаза, словно хотел зацепиться за что-то, но никак не находил, за что. — Дамира, всё что было, прошло. Ошибки… кто их не делает? Я виноват, но… Ты сама говорила, что не любишь прошлое, что живёшь настоящим. Так вот… Катрин нет, а мы есть. И знаешь, мы с тобой создали настоящее! Настоящее искусство! Я теперь пою только в том, новом стиле, который тебе нравится! Ты была права: это нравится людям, наш клип набрал миллионы просмотров, самые лучшие отзывы, только восторг!
— Рада за тебя.
— Дамира, я хочу, чтобы ты знала, я многого добился, как мечтал. Я могу так много тебе дать! Я хочу всё что есть разделить с тобой! Мы можем начать всё с чистого листа, поедем… — он зажёгся, отточено красивый, даже неотразимый. Шагнул ко мне и будто споткнулся о моё категоричное:
— Нет.
— Но ведь ты же любила меня, Дамира! Любила?! — в его голосе прозвучало отчаяние.
Неподдельное? Не знаю, и это не важно.
— Доверие, как и любовь, — хрупкая субстанция, легко раздавить, — ответила я тихо, но внятно. — У тебя получилось.
Он опустил голову. Мгновение стоял, будто его выключили, мне стало не по себе. Но затем Финн окинул взглядом стены, совсем свежие после ремонта, глянул на пиджак Роберта на вешалке, который я, открывая, повесила на стул, и посмотрел на меня напряжённо.
— Я понимаю, дело в нём, в этом прибалте из Интерпола. По нему я тебя и разыскал… Он ведь тебя арестовывал! Я хотел расспросить его, проследил до дома от бюро и увидел тебя в его машине. Квартиру спросил у консьержки. Дамира, чем он держит тебя? Ведь удерживает же! Ты только скажи! Или ты боишься возвращаться домой? Да-да, у тебя же там были какие-то проблемы! Больше не надо бояться, я решу…