Я отсекаю эти мысли, потому что они ускоряют мое дыхание. Что-то, на что Бен реагирует беспокойным хныканьем. Его рука определенно сломана. У него рваная рана на голове, и меня тошнит от беспокойства, что он может получить еще одну травму. Серьезную. Непоправимую.
– Харпс? – это Эштон. Я закрываю глаза, потому что его голос проникает в самое нутро и отвлекает мою сосредоточенность на Бене. Я не должна позволять себе думать ни о чем, кроме своего младшего брата. Он – это все, о чем нужно сейчас переживать. Я целую Бена в макушку и пытаюсь полностью сфокусироваться на нем. По крайней мере, я могу это сейчас сделать.
– Он в порядке, – Эштон хочет мягко оттащить меня от него. Для него важна я. Не какой-то мальчик, которого он не знает. Но я старшая сестра Бена, и за то, что я захотела уйти, он чуть не поплатился своей жизнью. Я отстраняюсь и смотрю сквозь Эштона, вместо того чтобы смотреть на него. Я не уверена, что его взгляд может сделать со мной. Это ложь. Я слишком хорошо это знаю.
– Мы – семья, – безэмоциональным, но твердым голосом произносит Бен. – И мы счастливы, потому что мы есть друг у друга, – он повторяет слова мамы, пока я плачу.
– Я знаю, тигр, – я неуклюже вытираю с лица слезы. – Я здесь.
– Я не тигр. У тигров острые зубы, и они живут в Азии. Я – мальчик.
Улыбка и облегчение проскальзывают мимо боли, заставляют стать опрометчивой. Мой взгляд падает на Эштона. Я вижу, что он понимает, что здесь происходит. Что я сделала. Он знает, кто Бен. И я знаю, что это означает наш конец. Никакой надежды. Никакой отсрочки. То, как он обессиленно опускается на землю и, покачиваясь, выдыхает, не оставляет сомнений, что все кончено. Сирена «Скорой помощи» стремительно приближается. Кто-то, должно быть, позвонил в службу спасения.
– Харпер? – Эштон, пошатываясь, встает, когда я не даю объяснений.
Их нет. Он не пойдет на уступки из-за больного ребенка. Особенно после того, как я все время врала ему. И я не могу вырваться из своей жизни. Теперь понятно, к чему это ведет.
Появляются Уилл и Бекка. Говорят с Эштоном. Со мной.
– Ты пугаешь меня, – я слышу, как Бекка говорит это Эштону.
– Позаботишься о Харпер и ее брате? Мне нужно идти.
Почему он беспокоится о том, чтобы Бекка и Уилл были рядом со мной? Это не имеет смысла. Как он может быть таким заботливым и все же оставить меня? Все это так неправильно. Несмотря на то, что в глубине души я всегда знала, что Эштон не справится с моей жизнью, не с тем, что я отсрочивала правду до тех пор, пока она не стала уродливой ложью. У меня разрывается сердце, когда я слышу его слова. А когда он поворачивается и просто уходит, он забирает мое проклятое сердце. Я больше не слышу, как оно бьется. Не для него. Не для меня. В моей груди осталась только пустота.